Темноволосый человек, провел рукой по лбу, прогоняя ненужные мысли. Ладонь противно воняла химией. Он присел у реки, вновь ополаскивая руки. Потом наклонился ниже и, набрав пригоршню воды, плеснул в разгоряченное лицо. Простой деревянный медальон на кожаном шнурке выскользнул из-за ворота рубашки. Две молнии, символ наемных убийц, их защита и проклятие, черным стрелками мелькнули на его полированной поверхности.
– Не к добру, – прошептал мужчина, старательно пряча медальон. Он легко поднялся и пошел к машине. До дач оставалось не меньше километра. А ему нужно было не только убедиться в том, что заранее подготовленное для отступления место по-прежнему безопасно, но и немного отдохнуть, а потом достать из тайника не засвеченное оружие. Вечером его ждала новая работа.
Профессор лежал в джакузи с закрытыми глазами, обдумывая план действий. Он уже месяц потратил на городишко, сначала тщательно готовясь к операции, а потом осуществляя ее. Но лишняя предусмотрительность никому еще не вредила. Тихие шаги заставили его тяжело вздохнуть и открыть глаза. Так и есть. У джакузи стояла слегка располневшая блондиночка с кукольным личиком. Коротенький халатик, держащийся только на пояске, норовил расползтись в стороны, обнажая прелести подержанной красотки. В руках у нее был поднос с двумя бокалами шампанского.
– Выпьем за встречу мила-а-й, – проворковала она, растягивая окончания. Видимо в ее понимании это звучало сексуально.
– Я же сказал, что устал, – он поморщился, – и терпеть не могу шипучку. Лучше приготовь нормальный ужин. Мясо у тебя есть? – рявкнул он.
Блондиночка попыталась сделать капризное личико, но, поняв, что ее надутые губки не возымели должного эффекта, тут же улыбнулась.
– Конечно, мила-а-й, – сказала она. – Кухарка что-то оставляла. Я разогрею в микроволновке? – она отставила поднос на столик с гнутыми позолоченными ножками, по неведомой прихоти хозяев оказавшийся в громадной ванной. Присела рядом и, проведя красными коготками по его волосам, чмокнула в щеку. Халатик разъехался в стороны. Но мужчина в джакузи проигнорировал очередную хитрость блондинки.
– Я сказал ужин и быстрее. У меня вечером дела в городе.
– Но ты ведь вернешься к своей зайке? – она надула губки, изображая маленькую девочку.
– Вернусь, – закатил глаза Профессор.
– И останешься на всю ночь?
– Угу, – он посмотрел на блондиночку, борясь с желанием придушить ее и засунуть накрашенное личико в воду.
Интересно, на что она рассчитывала, накладывая все эти слои косметики и напрашиваясь в ванную. Да после первого же поцелуя тетка будет похожа на франкенштейна.
– Сейчас зайка все приготовит, – довольная женщина, виляя попкой, вышла.
– Как здорово, что новые русские есть даже в таких городах, как Белокаменск, – подумал Профессор, окунаясь с головой, чтобы смыть с волос назойливый запах дорогого парфюма. – Как хорошо, что они не изменяют своим привычкам и отправляют надоевших жен на дачи. И просто великолепно, что отдельные, наиболее глупые из этих женских особей готовы кинуться на любого мужика. Даже если он профессиональный убийца.
Егор посмотрел на солнце, только начинающее клониться к горизонту. Спасибо бабушкиным урокам. Теперь он мог определить точное время в любое время суток и в любую погоду. До встречи в баре оставалась еще куча времени. Сначала он купит подарок для Стелы. Потом выполнит ее пожелание по поводу учебы. Не зря же он прихватил конверт. Парень похлопал по карману и пошел к магазину с незамысловатым названием «Бижутерия».
Он открыл дверь, вступая в приятную прохладу магазинчика, и миловидная женщина с русыми локонами, взбитыми в высокую прическу, приветливо помахала ему рукой. Мама Николы была слишком занята двумя девушками покупательницами, чтобы подойти к нему сразу. А девчонки, с разбегающимися от выбора глазами, засыпали ее вопросами. Действительно, в магазинчике было на что посмотреть.
Удивительно красивая бижутерия была распределена не только по цветам, но и по странам, где ее делали. Особенно впечатляли браслеты в этно стиле из Африки и перьевые серьги из Мексики. Но в витрине висели и хорошо раскрученные пиаром побрякушки из стекла одного европейского ювелира. Все изделия как будто самостоятельно парили в круглых прозрачных витринах, в случайном порядке расставленных по просторной комнате.
