Мы шли целый день, и долбанные горы так к нам и не приблизились. Сколько я не хорохорился успевать за темпом группы, становилось всё тяжелее и тяжелее. Порой я чуть отставал, из-за чего сразу получал нагоняй от Яна или Киары. Они на меня не кричали, но даже одного их слова было достаточно, чтобы я начал их догонять.
В какой-то момент я отстал на несколько метров и сильно удивлялся, что мне ничего не говорят, словно они оба, не договариваясь, стали меня игнорировать. Проходит минута, вторая — отставание всё больше. И тут, резко, как гром среди ясного неба, я понял, что они не забили на меня, а просто не чувствуют и не видят моё отставание.
Я изо всех сил побежал к своему отряду. На расстоянии двух метров Киара повернулась ко мне, и буквально мгновенно вытянула в сторону.
— Ты сдурел, не видишь статую?
— Что? Какую?
Только я спросил и сразу увидел крыло ледяной двухметровой гаргульи, в которое чуть не врезался. Сердце ушло в пятки. Вокруг нас были тысячи различных ледяных статуй, и теперь стало понятно, что мы так старательно обходили.
— Ты что, не видел эти статуи? Как я сразу об этом не догадалась… Тебе же сказали, происходит что-то подозрительное — сразу говори. Если отстал, а мы не заметили — сразу об этом кричи. Зона затупляет чувства, и иногда товарищ, идущий рядом, — это иллюзия, в то время как настоящего уже давно сожрал монстр.
— Понял, извините…
— Ничего, для новичка такое простительно, — поддержала меня Сара. — Держишься ты в целом неплохо, учитывая, что мы в концентрации негатива выше 700 эН. У слабаков уже давно поехала бы крыша.
Я нервно сглотнул. Концентрация в 700 эН… Безопасным и лёгким считается путь, когда концентрация ниже 20 эН — такой путь можно пройти даже без астролога при базовых знаниях о Зоне. От 20-100 эН астролог уже обязателен, но серьезные опасности довольно редки. От 100–200 эН нужен бывалый астролог, да и путь такой могут пройти только люди с большой сопротивляемостью негативу. От 200–300 эН нужен профессиональный астролог и сильные спутники, так как начинают встречаться монстры. От 300–400 эН нужен невероятно сильный астролог и спутники. А от 400 эН путь становится экстремально опасным.
Книга, которую я читал, даже не предполагала возможности путешествия по Негативу со столь высокой концентрацией…
Так, спокойно. Неизвестно, насколько информация там была достоверна, и вполне возможно, всё преувеличено. Остальные идут, внешне ни о чем не волнуясь, и это вселяет уверенность. Либо они безумцы, либо проходили через подобное много раз. Собственно, пока ничего страшного не произошло, вокруг нас полно ледяных статуй, но они во всяком случае не двигаются…
— Майто, не дрейфь, — сказала Сара, увидев тревогу в моём лице, — Киара держит вокруг нас щит от энергии нэго, и он очень сильно гасит концентрацию негатива. Не будь щита, концентрация была бы близка к 900 эН и такое, кроме Киары, никто бы не выдержал. Кроме того, щит защищает от физических проявлений энергии нэго, и 700 эН чувствуются как 300–400 эН. Так что не переживай, всё не так плохо.
— Да, пожалуй так… — ответил я, хотя сознание вопило от ужаса.
Мы двинулись дальше, и я мимоходом стал рассматривать статуи. Ледяные гаргульи, тигры, гориллы с копьями в руках, волки, медведи, громадный дракон, йети?… Ни одна статуя не повторялась, но встречались вариации одних и тех же. Единственным, кто не имел копии или, во всяком случае, единственным, у кого отсутствие копии бросалось в глаза, был ледяной дракон. К нему мы близко не приближались, и Сара как будто специально его обходила. Не сказать, что ледяные статуи сильно пугали, но до их появления на душе было гораздо спокойнее.
Солнце, на которое я весь день старался не смотреть, уходило в закат, и меня не покидала надежда, что мы устроим привал… Наивно. Кажется, никто из этих четверых не знал, что человеку требуется еда, вода и сон. Если терпят они, то и я буду терпеть. Мы находимся в ловушке Зоны, и отдых самое последнее, о чём надо думать.
Ночью мы ускорили темп, скорее всего из-за появления звёзд — главного ориентира для астрологов. Передвигаться мы стали увереннее и, практически, без остановок. Первые несколько часов всё было спокойно, и, казалось, так будет всю ночь, но воплотился в жизнь худший из моих страхов — статуи ожили.
