— То, что надо, — бросил один путник другому, — такие плащи у личной гвардии Бернара.
— Милостыню, милостыню! — завопил другой. — Подайте хлебушка бедным пилигримам! Подайте монетку!
— Лис, — обернулся рыцарь к спутнику, — дай им какую-нибудь мелочь.
— Может, их еще усыновить? — возмутился тот. — В благословенной Франции таких землетопов скоро будет половина населения — на всех мелочи не напасешься.
— Да ладно тебе. — Рыцарь остановил коня. — Куда путь держите?
— В Сантьяго-ди-Кампостелло, — поспешил с ответом проводник. — Да вот, кажется, сбились…
— По-над лесом ступайте, — раздавая по медному денье, посоветовал Лис. — Если снова не собьетесь, где-то через недельку добредете до Нарбонна — там вам дальше объяснят.
— Спасибо, добрый человек, — закивали пилигримы.
— Но, пошел! — Вальтарэ Камдель хлестнул ладонью по крупу вороного жеребца, и тот рванул с места.
Вслед за ним устремились Лис и весь отряд, окружавший добротный, хотя и не роскошный дорожный возок.
— Вы видели? Видели? — выскочил из-за камня Гарри.
Спрятавшиеся меж валунов иностранцы скатились с холма.
— Видели? — кричал Гарри. — Это же они! Не будь я Гарри ап Эдинвейн, если в возке у них не Федюня! Они везут его к Бернару! К этой дьяволовой отрыжке!
— Тс-с-с, еще отряд, — перебил его проводник. — Прячьтесь!
Острый слух не обманул пилигрима.
— Милостыню! — вновь завопил он, увидев полсотни воинов, приближающихся к ним.
— Держи. — Командир отряда бросил нищим монету, и один из них, поймав вожделенный кругляш, с удивлением стал разглядывать незнакомый герб. — Здесь недавно проскакали всадники. Куда они поехали?
— Туда, — проводник указал на холм.
— Отлично! Мы их догоняем! — крикнул командир, делая знак продолжать движение.
— А это еще кто? — удивленно воззрившись вслед неизвестным воинам, спросил Гарри, когда те скрылись из виду.
— Не знаю, — ответил проводник, — но монеты не наши.
Валлиец схватил деньги:
— Да, это имперские. Я такие уже видел. Эх! Коней бы раздобыть, — продолжил он. — Без коней нам этих стервецов не догнать.
Пилигримы поднялись на вершину холма, когда за их спинами снова послышался топот.
— Да что ж это такое? — возмутился Гарри.
— Опять всадники, — прислушавшись, сказал проводник. — Еще больше, чем прежде!
— Куда же их всех несет-то?
Пилигрим молча развел руками.
— Спаситель человецей, посланник Божий, дай нам силы защитить тебя! Пошли нам управу против воинства бесовского. Прячемся, — без перехода скомандовал принц, — они уже близко!
— Милостыню, милостыню, — в третий раз прозвучало над дорогой.
— Получите! Здесь проезжали два отряда совсем недавно?..
* * *
Никогда прежде замок Консьержери не принимал столь высоких гостей. Король Франции нередко останавливался здесь, когда судьба заносила его в собственную столицу, но теперь кроме него замок с почетом принимал императора Священной Римской Империи Конрада с супругой, короля Богемии, герцога Саксонии и других властителей со всех концов Европы.
Когда делегация, прибывшая вслед за парижскими гонцами, сообщила Людовику Толстому о желании его августейшего собрата начать переговоры, у него в первый миг отлегло от сердца. Если противник хочет говорить, значит, он опасается драться. Конечно, момент для переговоров королю представлялся весьма неудачным: с одной стороны, того и гляди, мог нагрянуть коннетабль де Вальмон с англичанами, с другой — пришедший в себя граф Тибо с бесноватым святошей. Но выбора не оставалось. Армия, приведенная императором, превосходила числом и королевскую, и уж подавно нормандцев с шампанцами. Игнорировать такую силу не представлялось возможным.
Встреча была назначена в Консьержери.
Людовик Толстый целыми днями вел беседы с аббатом Сугерием, стараясь обезопасить себя от любых возможных неожиданностей, но первая же из них едва не поставила короля в тупик: среди прочих кресел-тронов, предназначавшихся участникам переговоров, император Конрад потребовал установить трон для его супруги. Людовик Толстый удивленно посмотрел на гостя — женщине присутствовать на переговорах?! Причем не на скамеечке, немой слушательницей за спинами мужчин-переговорщиков, а среди них, как равная с равными? Это было неслыханно.
