Что сейчас и сделала Суми.
Райдон обмяк и распластался на земле, тяжело дыша и постанывая. Кицунэ, сбросив с себя одеяла и поставив кружку, подбежала к нему.
— Все в порядке? — спросила оборотница, сочувственно глядя на пострадавшего.
— Да, я вовремя успела, — Суми поднялась и отряхнула штаны. — Теперь кроме эмоционального шока ему ничего не грозит. Райдон, что у вас там произошло?
— Это моя вина, — из купален вышел Бенджиро и присел около Райдона, протягивая руки к его голове и применяя успокаивающее боль медицинское дзюцу. — Я не заметил вовремя, что гендзюцу, удерживающее Такехико спящим, начало ослабевать. Когда вода коснулась его тела, наш друг очнулся. Я попытался снова погрузить его в сон, но слишком поздно, и Такехико, еще ничего не соображая, ответил на мою атаку встречным ударом гендзюцу, внушающим фантомную боль. Похоже, это был его последний «привет» палачам, он держал запас Ци наготове все это время и собирался применить ее, когда последняя надежда на спасение угаснет. Вот и эффект. Я-то отбил удар, а Райдон еще не слишком опытен в подобных вещах. Но благодаря Суми теперь все в порядке.
— Ты как ребенок, — сказала куноичи, обращаясь к приподнявшемуся на руках Райдону. — Все нуждаешься в опеке и заботе!
Открывший было рот для того, чтобы поблагодарить ее за помощь, Райдон подавился словами и довольно резко огрызнулся в ответ.
— И вовсе не как ребенок! — вступилась за мальчишку Кицунэ. — Это был сильный удар, и выдержать его было очень сложно! Ты бы тоже не выдержала, Суми-чан!
— Не называй меня с таким именным суффиксом и не говори слишком уверенно! — фыркнула куноичи. — Я бы справилась.
Отвернувшись, Суми направилась прочь, а Кицунэ показала ей вслед язык.
— Бэ-э, дура, — тихонько пробурчала оборотница и заслужила благодарную улыбку и заинтересованный взгляд мальчишки.
— Кицунэ-чан, — подошедшая Хикари поспешила вернуть девочку на место и снова укутать в одеяла. — Не бегай в одних простынях, простудишься!
— Мам, а тот шиноби правда очнулся?
— Не думаю, что Бенджиро-сан и Райдон-сан решили над нами пошутить.
— А можно мне посмотреть?
— Он ведь не диковинное существо, Кицунэ, — ответила женщина с легким укором. — К тому же сейчас не в подобающем виде. Подожди, когда Бенджиро-сан и его помощники вынесут господина Такехико из купален. У вас будет еще достаточно времени для общения.
— А Бенджиро-сан говорил, что у Такехико есть волшебный ящик!
— Не надо понимать все буквально. Возможно, в том ящике есть что-то необычное, но едва ли он волшебный.
— И все равно интересно! Теперь, когда Такехико-сан очнулся, он его откроет?
Хикари вздохнула.
— Конечно. А теперь сиди смирно и не бегай. Смотри, ножки-то опять запачкала. Мыли мы тебя, мыли…
Кицунэ поджала ноги и притихла. Хикари погладила ее по волосам и вернулась к делам. Вместе с леди Такой она была занята готовкой пищи.
Медленно тянулось время. Кицунэ едва не задремала, глядя на мирную жизнь маленького лагеря, расположившегося на побережье лесного озера. Встрепенулась маленькая оборотница только тогда, когда, откинув занавеску на входе, Бенджиро и Кеничи вынесли из купален завернутого в простыни человека.
— Тише! Тише! — охал Такехико, когда его усаживали на ящики рядом с Кицунэ. — Все тело изломано, а вы меня, как мешок с го… — шиноби бросил быстрый взгляд на навострившую ушки девчонку, — …с горячей картошкой кидаете!
— Выживешь, — фыркнул, посмеиваясь, Бенджиро. — Я в тебя столько всякой дряни вколол, мертвеца оживить можно!
— Что у нас в селении Ветра всегда было паршиво, так это медицина! Говорил же, найми лекаря из храма, так нет, сам да сам!
— Ох, кто-то болтлив стал, как ранг чунина получил! Смотри, я ведь еще и хирургии обучался! Вдруг сочту, что руки и ноги твои опасно омертвели? Применю навыки на практике!
— Вот и угрозы здоровью пошли. Весомый аргумент в любом споре. О-ох, как все болит! Будто паровым молотом меня обработали, по каждой мышце прошлись. Лидер-сама, дай морфия!
— Перебьешься. Не хотел в гендзюцу лежать, теперь мучайся!
— Будь ты человеком!
— Это я еще не спросил, почему от тебя спиртным разило, когда мне тебя в дворцовом парке с рук на руки сдали. Двадцать лет парню, а уже девочкам прохода не дает, пьянствует и наркотиков требует! Ладно, давай брошу на тебя гендзюцу отсутствия боли. Лучше любого морфия и уж точно безопаснее. Но долго продержать не смогу. Сложное оно. Как боль снова прорежется и станет совсем невыносимо, скажи. Я тебя в сон положу. Только ты это… не огрызайся больше.
