Душ ничуть не охладил Зандера, внутри которого бушевала горячечная буря, а каждая лишняя секунда в колонии лишь подпитывала молнии.
Аргонавт обернул белое полотенце вокруг талии, даже не вытираясь. Тем временем в спальне, которую ему отвел Ник, чтобы помыться и освежиться, прислонившись к стене стоял Титус, а Лена уже выкладывала на столик в гостиной ножницы, иголки и какую-то медицинскую фигню.
Как мило. Титус остался проследить, чтобы Зандер не огрызался на полукровку, а целительница, которой явно плевать на воина, сделала свою работу.
Зандер без разговоров сел в кресло, на которое кивком указала Лена. Чем скорее его подлатают, тем скорее он отправится на поиски сына.
Страх и беспокойство, переполнявшие его изнутри, превратились в ярость. На этот раз у него есть вполне конкретные и жестокие планы на первого же монстра, который ему попадется.
Лена принялась за работу, а Титус молча сложил руки на груди и пожевывал зубочистку, торчащую изо рта.
Лена прижала края раны кончиками пальцев.
– Она совсем не глубокая, я мигом управлюсь.
Зандер не сводил глаз с бледно-желтой стены, пока его латали.
Лена посмотрела на него.
– Ник рассказал, что случилось. – И когда воин не ответил, ткнула его иголкой, привлекая внимание. – Это правда, что твой сын у Аталанты?
При одном упоминании о сыне внутри него снова поднялся огненный торнадо. Аргонавт стиснул зубы, стараясь сдержать ярость, сжал руки в кулаки и попытался ни о чем не думать. Вот только не вышло.
Лена положила шприц на стол, взяла иголку и вдела нитку, не сводя глаз со своих рук.
– А… Каллия знает?
Зандеру не хотелось ничего обсуждать, в особенности Каллию, но также не улыбалось злить еще одну особу, способную вывести его из себя.
– Да, знает.
– И ты его ищешь. Где же она?
– Дома.
– В Арголее в безопасности.
В ее голосе слышалось неодобрение. Зандер до боли стиснул зубы, чтобы воздержаться от резких слов.
Лена воткнула иголку в край раны и шила, не глядя ему в глаза.
– Аргонавт, ты ее недооцениваешь.
Как будто мнение полукровки для него что-то значит.
Лена продолжила зашивать, а Зандер снова уставился в стену. Повисла тишина. Наконец целительница завязала узел, обрезала концы ниток и прикрыла рану чистой повязкой.
– Вот и все. Я бы посоветовала поберечься, но мне кажется, что ты поступишь лишь в угоду своим желаниям, так что даже не стану утруждаться.
Лена упаковала принадлежности и посмотрела на Титуса, стоящего у стены.
– Я закончила.
Титус кивнул, и Зандер понял, что тот за ним приглядывает.
И это сильно его разозлило. Ярость кипела и вихрилась.
– Надеюсь, что ты найдешь искомое. – Лена остановилась, положив руку на дверь. – Только не удивляйся, если ожидания не оправдаются.
Да по сравнению с этой назойливой целительницей Титус просто мечта. Пора отсюда убираться, пока он, Зандер, не вышел из себя.
Он встал.
– Подожди, старина.
Титус прошел к нему легкой походкой, передвинув зубочистку и сунув большие руки в карманы. Плечи его были расслабленными, но, судя по пристальному взгляду, у воина что-то на уме. «У меня нет времени».
– Так найди, – пробормотал Титус.
Зандер тяжело вздохнул, потому что даже в ярости понимал, что сражаться с другим аргонавтом сейчас – плохая идея.
– Что?
– Целительница права.
Зандер просверлил собрата взглядом.
– У Каллии есть полное право быть здесь.
Ни за что!
– Это слишком опасно. – Зандер не успел и шага пройти, как Титус встал перед ним:
– Для кого слишком опасно – для нее или для тебя?
Зандер прищурился.
– На что ты, демон побери, намекаешь?
– Просто говорю, что стоило дать ей право решать, Зет, а не делать все самому. И плевать, как это отразится на тебе.
Зандер округлил глаза. Титус знал, что Каллия – его ахиллесова пята? Зашибись! Он вспомнил, как они с Титусом, казалось, нашли общий язык, и снова закипел от ярости.
– Да плевать мне на себя. Тебе ли не знать, что теперь, если демоны поймают ее, все станет в тысячу раз хуже. Я не позволю никому и пальцем ее тронуть. Бедняжка и так многое пережила. Не нравятся мои методы? Не одобряешь мое решение? Тем хуже! Она не твоя суженая, и решать не тебе.
