— Ларри — покойник из метро, — предположил Фоулер.
— Именно так.
— Господи Иисусе, что происходит?
— Но и это еще не все. Я получила сообщение из морга, от Мак Колла. Два тела, а именно Ланга и Клоука, полностью разложились. Он говорит, что трупы попросту сгнили.
Они оба стояли и смотрели, как экипаж «скорой помощи» собирал останки Роберта Элиота. Когда судебные медики начали отскабливать что-то с водительского сиденья, Виктория невольно скрипнула зубами; ей не хотелось даже думать о том, что именно они пытались отскоблить. На удивление маленький пластиковый пакет был помещен на носилки. Полицейские и судебные медики старательно отводили глаза.
Фоулер и Хит вышли из гаража следом за экипажем «скорой помощи».
— Ключ ко всему этому — Мэттьюз, вам это известно не хуже, чем мне, — произнес следователь.
Сержант Хит кивнула.
— А что вы скажете об Элайн Повис? Она мертва?
Тони Фоулер покачал головой.
— Я склонен считать, что нет. Мэттьюзу нравится разбрасываться трупами. Думаю, что если бы она была мертва, то мы уже обнаружили бы ее тело. Вы сделали для меня список ее друзей?
— Она дружила в основном с медсестрами из больницы, — ответила сержант, просматривая лист бумаги. — Я говорила со всеми, за исключением одной женщины, которая на несколько дней уехала из города.
— Знает ли об этом Элайн? — резко спросил Фоулер.
— Несомненно. Они очень близкие подруги; медсестры в больнице в один голос уверяли, что Элайн обычно кормит кошек в отсутствие подруги. — Внезапно Виктория замолчала. — Вы не думаете...
— Это соломинка. Это все, за что я могу ухватиться.
Грег опустил меч, неожиданно почувствовав себя глупо. Ему казалось, что он до сих пор слышал эхо собственного голоса, звеневшего в пустой квартире, а его рука все еще дрожала от напряжения, с которым он держал меч высоко над головой, несмотря на то, что обломок весил не так уж много.
Элайн серьезно смотрела на него широко раскрытыми зелеными глазами, потом вдруг улыбнулась.
— Ты выглядишь, как идиот.
— Я и чувствую себя, как идиот.
— Чего ты ожидал: грома и молний?
— Да. Нет. Чего-то в этом роде. Я не знаю. Просто мне показалось, что именно это нужно сделать.
Охотничьи рога зазвучали громче, яснее.
— Мне кажется, что мы должны предупредить некоторых людей из этого списка, — внезапно произнес Грег. Мечом он открыл записную книжку, частицы ржавчины осыпались на раскрытую страницу. Элайн осторожно сдула красноватую пыль. — Давай предположим, будто бы в том, что говорит твоя тетушка, есть доля истины.
— Говорила, — поправила его Элайн.
— Да, говорила, — пробормотал Грег. — На мой взгляд, то, что некоторые из этих людей мертвы, больше, чем простое совпадение.
— Они были старыми людьми, — напомнила ему Элайн. — Старики умирают.
— Насколько я понимаю, им всем было немного за шестьдесят. Это еще не старость. Кроме того, они умирали неестественной смертью. Все заметки, которые Джудит вырезала из газет, говорят о необычных насильственных смертях. — Разложив на полу альбом с вырезками, дневник и записную книжку, он по очереди открыл их мечом. — Во время войны Джудит Уолкер провела некоторое время с этими людьми. Там, куда их увезли, она и все остальные получили эти самые Святыни, чем бы они ни были. Теперь кто-то убивает Хранителей Святынь для того, чтобы завладеть этими предметами. — Он взглянул на Элайн. — Ты согласна со мной?
— Да, все это похоже на правду, — пробормотала девушка. Она провела рукой по обложке дневника, смахнув с нее осыпавшуюся ржавчину, напоминавшую кровь. — Но почему они были убиты с такой чудовищной жестокостью?
— Не знаю. — Грег снова коснулся страниц записной книжки острием меча. — Мне хотелось бы узнать, сколько из этих людей сейчас осталось в живых.
Элайн потянулась к телефонному аппарату и раскрыла записную книжку.
— Это довольно легко узнать.
Спустя полтора часа после двадцати двух телефонных звонков, Элайн поставила телефон на прежнее место и взглянула на опечаленное лицо Грега.
— Если не считать тети Джудит, то умерли еще шестеро, причем один человек умер естественным образом, а судьба еще четверых неизвестна. Никто не смог сказать, куда они подевались. Один пожилой мужчина лежит в больнице; я разговаривала с его племянником, но единственный человек, с которым мне удалось поговорить лично, это женщина, и она живет неподалеку отсюда.
