– А зачем ты помог оборотню найти Часовщиков?
Лысый не должен был знать об этом эпизоде, но собеседник не удивился.
– На него у меня свои планы, – ответил он. – В отличие от остальной троицы, каждый из которых малопредсказуем по той или иной причине, Вереск – чистый лист, и с ним можно и нужно работать. Кроме того, мне надо было повесить на него жучка.
– Ты можешь стать хорошим командором «действующих».
После этой фразы лысый встал и, не прощаясь, вышел из-за стола. Он зашагал к Рыбацкому проспекту, на котором стоял его неприметный, но достаточно комфортабельный новый автомобиль «Рено Лагуна».
– А ты должен был стать «слушающим», – сказал сероглазый, убедившись, что командор отошел на достаточное расстояние.
Затем тоже встал, помахал рукой спавшей барменше и глянул на стоявшую через дорогу четырнадцатиэтажку – над ее крышей любой видящий сквозь Пелену мог увидеть серебристый шар диаметром метров восемь, словно повисший между антенн.
И пошел в ту же сторону, куда недавно удалился уже отъезжающий командор.
Найти местных маах'керу Вереску оказалось совсем несложно. Поймав за шкирку пацана-Часовщика, он дал ему двадцатидолларовую купюру и получил исчерпывающую информацию. Дальние петербургские родственники обосновались в окрестностях парка «Сосновка», жили замкнуто и гостям не радовались.
Оборотень потратил полчаса на поиск обменника, где попросил поменять доллары США на канадские доллары, но, наткнувшись на непонимающий взгляд девушки, сидевшей за толстым стеклом, согласился взять рублями.
Из сорока тысяч долларов, обнаруженных в кейсе, Вереск поменял пять тысяч. Вышло сто тридцать шесть тысяч рублей. Выйдя из обменника, молодой маах'керу уверенно махнул проезжающей желтой «Волге» с «шашечками» на крыше, затем сел на заднее сиденье и произнес:
– К входу в парк «Сосновка».
– Это куда? – уточнил водитель, усатый толстяк лет сорока пяти в джинсах и синей засаленной рубашке. – К пересечению Северного и Тихорецкого?
Вереск кивнул, и автомобиль тронулся. Вообще-то надо было купить что-нибудь из одежды, хотя бы поменять грязное белье на чистое. С момента похищения две недели назад оборотню ни разу не представилось возможности переодеться. И еще было бы неплохо приобрести спортивную сумку, в которую можно будет спрятать приметный саквояж с деньгами.
Но время не терпело, надо было выручать друзей из плена.
Едва откинувшись на широком сиденье, Вереск уснул.
– Приехали, – услышал он в следующее мгновение.
Вставать не хотелось, но, поборов желание попросить сделать пару кругов вокруг парка, оборотень расплатился с таксистом, который, к его удивлению, не включал счетчик.
Высадили его неподалеку от гигантского перекрестка.
На тротуаре оборотень увидел группу Часовщиков, что-то жарко обсуждавших. Подходить к ним не хотелось, но искать маах'керу на их территории, если они не собирались ему показываться, тоже смысла не было.
– Уважаемый, – обратился оборотень к ближайшему Часовщику, – не подскажете, где бы я мог найти хозяев окрестных источников?
Тот нехотя повернулся, смерил Вереска взглядом, улыбнулся чему-то за его спиной и неторопливо заметил:
– Сосчитай до трех.
– Зачем? – удивился канадец.
– До двух.
– Не понял? – забеспокоился Вереск.
И в этот момент его тронули за плечо. Причем тронувшего молодой оборотень не услышал и не почувствовал.
– Идем со мной, – сказал пожилой маах'керу со злым усталым взглядом. – Пойдешь спокойно или тебе требуется помощь?
– Мне нужна помощь, – с готовностью отозвался Вереск, не уловив в интонации издевки. – Я бы хотел поговорить с хранительницей закона.
Местный маах'керу сморщил лицо в угрюмой гримасе, а потом неожиданно расхохотался:
– Все и сразу, да? Как тебя зовут?
– Вереск.
– Меня – Корней. Пойдем, по дороге расскажешь, в чем дело.
Он направил Вереска к переходу через дорогу, затем повел к невысокому двухэтажному зданию.
– Рассказывай, кто, откуда, зачем, – буднично предложил мест-ный. – Почему без взрослых? Сколько тебе лет?
– Четырнадцать, – слегка приукрасил Вереск, извинившись про себя перед собеседником за эту маленькую ложь. – Я канадец, попал сюда, можно сказать, волей судьбы. Моих друзей захватили сатра. Мне нужна помощь, чтобы их спасти.
