Зрелищно! Особенно если представить, как киевляне тащат по крутому подъему ладью, в которой сидят 20 солидных по возрасту и весу представителей древлянской элиты в праздничных одеждах! Теремной двор Ольги находился недалеко от места, где при Владимире Святом была построена знаменитая Десятинная церковь. Ныне это место может посетить любой турист, проходя по Андреевскому спуску, слегка уклонившись от лотков с сувенирами в сторону Национального музея истории Украины. А для удобства спуска к воде киевлян и гостей города еще в 1905 году в Киеве был открыт фуникулер, позволяющий всего за две с половиной – три минуты преодолеть часть расстояния, которое люди Ольги прошли, неся ладью с обреченными на смерть гостями. Далее придется слегка притомиться, идя вниз по лестнице к набережной по парку «Владимирская горка». Но киевлянам X века пришлось труднее. Тогда в Киеве фуникулера не было. И тащили древлян вверх, а не вниз. Вот какая была изощренная фантазия у киевской мстительницы! Впрочем, летописец поясняет, что в Киеве было два двора – теремной (где стоял каменный терем) над горою и вне города (соответственно, без башни-терема). Ольга встречала своих гостей на теремном дворе; сидя в тереме, она послала за ладьей с древлянами, сюда же их должны были и «вознести». Но наш летописец, прикинув эпические усилия, которые требовались киевлянам, посчитал, что это нереально (он слишком серьезно отнесся к этой сказке), и, зная о княжеском дворе за городом, решил упростить задачу, добавив к фразе «приказала выкопать яму великую и глубокую на теремном дворе» (!) два слова – «вне града». Получилось правдоподобнее, хотя древлян не могло не смутить, что их понесли куда-то не туда, а на дворе к яме склоняется Ольга, вроде бы только что отдававшая приказания, сидя в тереме>{108}.
Топографическое пояснение летописи о незаселенности Подола и о течении Днепра возле самой горы тоже выглядит странно. Историк А. Г. Кузьмин высказал предположение, что летописец второй половины XI века сделал это замечание, столкнувшись с противоречием с современной ему топографией Киева, а «последовательная ориентация предания о „местях“ Ольги на топографию X века могла сохраняться только потому, что летописцы имели дело с ранее записанными вариантами их»>{109}. Возможно, у летописца и был под рукой путеводитель по раннему Киеву, но вот какого века? Судя по археологическим данным, Подол был заселен не позднее IX века, а значит, в описании летописца все равно что-то не так. Может быть, древнерусский книжник (тот же или другой) решил таким образом сократить путь, по которому киевляне пронесли древлян к терему Ольги? Или он просто что-то напутал или придумал, ведь малороссиянам во все времена было свойственно изобретать небылицы про свою землю>{110}. Высказывалось предположение, что таким образом летописец отметил первое из известных науке больших половодий Днепра, когда разлившаяся река покрыла территорию Подола, а люди перебрались на Гору>{111}. Остается только согласиться с исследователями, признающими, что эти слова летописи о Киеве остаются для нас загадкой, равно как и Гордята, Никифор, Воротислав, Чудин, указаниями на дворы которых сыпет летописец>{112}. Но вернемся к Ольге и древлянам.
Княгиня не останавливается на достигнутом. Она посылает к древлянам и заявляет им: «Если вправду меня просите, то пришлите лучших мужей, чтобы с великой честью пойти за вашего князя. Иначе не пустят меня киевские люди». Кажется, древлян не могла не заинтересовать судьба их первого посольства, граница «Деревской» земли проходила недалеко от Киева, а от столицы русов до Искоростеня – столицы древлян – было расстояние, которое хороший всадник мог преодолеть за один день>{113}. Но они не спорят с Ольгой и в очередной раз, выбрав лучших мужей, посылают за княгиней. Так и хочется воскликнуть вслед за М. В. Ломоносовым: «О, сельская простота!» А убитая горем, но по-прежнему блещущая остроумием вдова велит приготовить новым послам баню, говоря так: «Помывшись, придите ко мне». «И разожгли баню, и вошли в нее древляне, и стали мыться. И заперли за ними баню, и повелела Ольга зажечь ее от двери, и сгорели все. И послала к древлянам со словами: „Вот уже иду к вам, приготовьте меды многие у того города, где убили мужа моего, да поплачусь на могиле его и устрою ему тризну“»
