Святослав - страница 120

. И еще с болью в сердце взирать на страшные сцены насилия и опустошения, которые происходили в городе, отстроенном стараниями его отца и деда. Борис сам был таким же пленником, как и жители его столицы, у них только менялся хозяин.

Сопротивление казалось сломленным. Победители, разом ставшие грабителями, подошли к царскому дворцу, захват которого сулил им огромные богатства. Дворец окружала стена (толщиной чуть более двух метров и высотой не уступавшая внешней стене города), но она никого не остановила – одни из ворот оказались открытыми. Новые хозяева города, не задумываясь, вбежали внутрь. И тут их ждал сюрприз – более семи тысяч русов и болгар под предводительством Сфенкела укрылись в цитадели и теперь напали на них и в мгновение ока перекололи до полутораста человек – всех, кто первым оказался во внутреннем пространстве дворца. «Скифы» пресекли и последующие попытки ромеев захватить цитадель. Узнав о произошедшем, император лично, в сопровождении «бессмертных», прибыл ко дворцу. Попытка гвардейцев сломить сопротивление засевших внутри людей Сфенкела также не имела успеха – проем ворот был слишком узок, входить в него разом могло только небольшое количество воинов, и их тут же поражали русы и болгары.

Отчаянное сопротивление болгар византийские хронисты позднее объясняли их ненавистью к ромеям, в которых болгары видели виновников нападения русов. Учитывая, что местом действия был царский дворец, где вполне могли укрываться придворные Бориса II и его охрана (во дворце хранилась казна болгарских царей, кстати, нетронутая русами), а также прочие представители элиты гибнущего Болгарского царства, такое объяснение выглядит вполне правдоподобным – во дворце умели разбираться в тонкостях дипломатии. Наверное, часть живших в столице болгар также была не прочь сообща с русами защитить свой город от ромеев, а их царь, как мы помним, даже заключил со Святославом союз. Но в последующем, когда византийская армия двинулась вглубь болгарской территории, менее искушенные в политике болгары заняли положение наблюдателей, не видя большой разницы между русами и ромеями. И те и другие были завоевателями. Кроме того, и Борис II теперь сопровождал «освободительные» войска Иоанна Цимисхия.

Но вернемся к преславскому дворцу. Император быстро понял бессмысленность попыток ворваться в цитадель через ворота. Вести же правильный приступ не было возможности по целому ряду причин. Во-первых, быстро подтащить осадные машины по улицам города к холму, на котором стоял дворец, было немыслимо. Во-вторых, войско ромеев рассыпалось по территории города, и для того чтобы собрать его для штурма цитадели, также требовалось время. А между тем, учитывая численность неприятеля, засевшего во дворце, и то, что там собрались наиболее отчаянные и опытные головорезы, готовые на все, тянуть было нельзя. И тогда Цимисхий приказал поджечь дворец болгарских царей. Ромеи принялись бросать через стены огонь, и вскоре внутри разгорелся пожар^>{520}. Не желая сгореть заживо, Сфенкел повел своих людей на прорыв. Когда обгоревшие, наполовину задохнувшиеся от дыма «скифы» вышли за ворота цитадели, их окружил большой отряд ромеев под предводительством знаменитого Варды Склира. Начался неравный бой. Упорство, с которым сопротивлялись обреченные русы и болгары, поразило даже видавшего виды византийского военачальника. И все-таки большинство последних защитников болгарской столицы были убиты. Лишь небольшой группе самых отважных во главе со Сфенкелом удалось пробиться за стены города и позднее добраться до Святослава.

Цимисхий мог быть доволен – Великий Преслав взяли всего за два дня. В разграбленном городе император отпраздновал Пасху. Вероятно, там же находился и Борис II, продолжавший разыгрывать роль «болгарского владыки». В городе начали восстанавливать сильно пострадавшую при штурме стену, тушить периодически вспыхивающие пожары, грабежи прекратились, но после всего произошедшего это был уже совсем другой город. Он даже получил новое имя – Иоаннополь, в честь своего покорителя. Великий Преслав – столица Болгарского царства – исчез. Собственно, как и сама Болгария. Уже завоеванные болгарские земли были включены во Фракию – византийскую фему. Препятствием на пути к дальнейшим завоеваниям оставались только русы. Лев Диакон сообщает, что император, «отобрав несколько пленных тавро-скифов», послал их «к Сфендославу (Святославу. – А. К.) с сообщением о взятии города и гибели соратников. Он поручил им также передать Сфендославу, чтобы тот без промедления выбрал одно из двух: либо сложить оружие, сдаться победителям и, испросив прощение за свою дерзость, сейчас же удалиться из страны мисян (болгар. – А. К.), либо, если он этого не желает сделать и склоняется к врожденному своеволию, защищаться всеми силами от идущего на него ромейского войска»