– Это вам. – Он протянул мне пачку сигарет.
Немного позже дверь открылась, и меня отвели в комнату для допросов. Там меня ждал тот же человек, который разговаривал со мной вначале.
– Я хочу, чтобы вы мне объяснили, почему вы здесь, – произнес он.
– В тюрьме? – спросил я.
– В Стране Басков.
– Я здесь работаю. Я переехал сюда, потому что заключил временный контракт. Мой работодатель – английская фирма «Банбери». – Я надеялся, что последняя информация чем-нибудь поможет мне.
Он посмотрел в какие-то бумаги:
– Ваша мать из Ирландии.
– Нет, она из Англии.
– У нее ирландский паспорт, – уточнил он.
Тон у него был такой, словно я вру, но он заставит меня выложить правду. Но правда заключалась в том, что моя мать приехала из Англии, а паспорт ее был ирландским потому, что ее мать была ирландкой и Джанси там родилась.
– Она покинула Ирландию, когда ей было десять лет, – сообщил я.
– Значит, ваш отец из Бильбао, а ваша мать ирландка.
– Это не так.
– Что не так?
– К чему вы клоните?
Я старался вести себя разумно, чтобы ему стало ясно, что они ошиблись.
– Вы проводите много времени с террористами, а нам известно, что они тесно связаны с вашей ИРА. Мне нужно знать, что вы здесь делаете.
– Кто? – удивился я. – Кто террорист?
Он сверился со своими записями:
– Олая Мухика.
– О, перестаньте!
Было очевидно, что он не боялся обвинений в клевете и мог бойко навешивать на людей ярлыки преступников. Только в тот год французы и испанцы арестовали более ста сорока подозреваемых в связях с ЭТА, так что раз Олая не вошла в их число, она то ли была очень мелкой рыбешкой, то ли вообще не имела отношения к организации. Но это не помешало ему назвать ее террористкой.
Потом допрос принял другое направление.
Он сказал:
– Нам нужно решить, какие обвинения выдвинуть против вас и вашей матери. Но сначала должен заметить, что нападение на полицейского является очень серьезным преступлением. Вам не стоит ожидать снисхождения.
– Я не нападал на полицейского, – заявил я.
Представитель Главного управления порылся в своей папке и вынул полароидный снимок, который я им передал.
– Вы отрицаете, что ваша мать сделала эту фотографию, после того как пыталась напасть и поджечь этого мужчину? – спросил он.
– Он полицейский? – Я был поражен.
Мужчина кивнул.
– Вот повезло, – проговорил я.
– Вы сказали «Вот повезло»?
– Это нельзя перевести буквально. Английская ирония.
– Ирония?
Меня оставили в покое, и я провел в камере весь остаток субботы; правда, днем меня отвели в душевую. Душем и туалетом служило одно и то же место с двумя выступами для ног. Ни мыла, ни шампуня мне не выдали, но вода оказалась горячей. Слишком горячей, и не было никакой возможности отрегулировать температуру.
Я вернулся в камеру и обнаружил, что мне принесли бумагу, конверты, марки и ручку.
Я лег на синтетический матрас и стал думать.
Какие можно найти объяснения?
Первый вариант – государственный терроризм. В Соединенном Королевстве рядовые представители среднего класса убеждены, что нельзя быть арестованным без всякой причины. А в Испании всем известно, что людей сажают за решетку в массовых количествах. Власти демонстрируют нетерпимость к ЭТА, ее политической партии и любому, кто им помогает. Правительство уверено, что большинство населения все равно его поддержит, невзирая на то что гражданские права нарушаются, а многие дома на рассвете берут штурмом.
Но стали бы они заходить в дом и красть наши вещи? Думаю, нет. Такое не вписывалось в общую картину.
Ладно, вариант номер два. Возможно, здесь замешана сама ЭТА.
Я был начальником охранной службы огромного инженерного сооружения. Может, таким образом ЭТА пыталась меня выжить? Или они хотели чего-то лично от меня? Или они ведут себя так по отношению ко всем британцам, которые приезжают сюда работать?
ЭТА должна иметь связи с кем-то из полицейских, потому что последних набирают среди местного населения. У многих из организации наверняка есть друзья, занимающие незначительные полицейские посты, и они их используют.
Эти рассуждения подводили меня к тому, что письма мне присылал кто-то вроде Олаи. У нее был мой домашний адрес с того момента, как мне предложили эту должность. Она даже могла знать, как достать ключи от моего дома в Португалете. Ведь первоначально дом являлся собственностью фирмы, а в обязанности Олаи входило содержать его в порядке.
