– Питер! – радостно воскликнула Беатрис, оборачиваясь. – Неужели хоть одно приятное лицо! – уже тише добавила она.
– Я тоже очень рад тебя видеть, – Питер широко улыбнулся и, тоже понизив голос, сказал:
– Кажется, тебе уже наскучил высший свет?
– А что делать? – Беатрис пожала точеными плечами, игриво прикрытыми газовым шарфом кораллового цвета. Он был точь-в-точь подобран к платью из шелка. – Моему детищу нужна поддержка в лице этих богатых дам и господ. Мне надо развиваться, мой милый!
– Ты все так же до самозабвения влюблена в свой салон?
– Что значит «до самозабвения», Питер? – улыбнувшись, поинтересовалась Беатрис.
Он пожал плечами.
– Только то, из-за чего мы с тобой расстались пять лет назад.
– Если ты о том, что я все свои силы отдаю «Счастливому дню», то мы уже не раз и не два обсуждали этот вопрос. И когда были вместе, и когда расстались. Мне жаль, Питер, – тихо добавила она.
– Мне тоже иногда очень жаль, – ответил Питер.
Беатрис увидела, в его глазах боль и сочувственно спросила:
– Ты все еще вспоминаешь… о нас?
– Иногда. Знаешь, я ведь сильно к тебе привязался. Мне до сих пор бывает очень плохо без тебя, Бетти.
– Ты тоже мне очень дорог. До сих пор дорог, Пит. Мне кажется, что ты мой единственный друг. И уж точно единственный мужчина, с которым я нормально простилась.
Питер весело рассмеялся.
– Знаешь, что, я больше всего в тебе ценил? – спросил он.
– Интересно было бы узнать, через пять-то лет! – иронично ответила она.
– Твой потрясающий юмор, моя милая Бетти. Ты всегда умудрялась в самый ответственный момент сказать что-нибудь такое, за что тебя сначала хочется убить, а в следующую секунду – расцеловать!
– Только не на глазах у почтенной публики!
– Я вообще к тебе даже прикасаться боюсь! Особенно сейчас, Бетти.
– А что сейчас случилось особенное? – Беатрис приподняла бровь, ожидая ответа.
– Как только увидел тебя в этой толпе, я подумал: что же мне делать? Сказать тебе правду, скрыть все или даже не подходить? Потом я подумал, что нельзя терять такого друга, как ты, только из-за трусости. Я всегда говорил тебе, что ты – лучшее, что было в моей жизни, и что я готов тебя ждать до конца своих дней. Но, как оказалось, человек, особенно мужчина, слаб. Я женюсь, Бетти.
– О! – Беатрис растерялась, но буквально через секунду пришла в себя и бросилась Питеру на шею. – Как же я за тебя рада! Если бы ты только знал! У меня даже иногда просыпалась совесть при мысли, что я сломала твою жизнь.
– Приятно слышать через столько-то лет! – прокомментировал Питер, высвобождаясь из ее объятий.
– Но-но! – Беатрис погрозила ему пальчиком.
– Я просто волнуюсь, как бы ты не умерла от укоров совести, – попробовал оправдаться он.
– Не волнуйся, – Беатрис успокаивающе похлопала его по плечу, – моя совесть засыпала при мысли, что хоть где-то есть «мужчина на крайний случай». Так что это мне стоило бы оправдываться перед тобой.
– Интересно, это ты сама придумала, про «мужчину на крайний случай»? – чуть обиженно спросил Питер. – Нет, Лиз.
– Я до сих пор не могу понять, кто из вас на кого плохо влияет, – признался Питер.
– Мы друг к другу потянулись с первого взгляда. – Беатрис улыбнулась. – Может быть, ты все же познакомишь меня с твоей избранницей? Очень хочу увидеть женщину, которая оказалась гораздо умнее меня.
Питер просиял.
– Пойдем! Я буду очень рад познакомить тебя с Элен.
Беатрис поняла, что ему очень хотелось представить ей свою невесту, но он не знал, как старинная подруга отнесется к этому знакомству.
Он подвел Беатрис к небольшой группке, где в окружении пожилых матрон стояла хрупкая и очень молодая женщина. Беатрис показалось, что она удивительно похожа на ангела, сошедшего с небес на эту грешную землю.
Кажется, Питер на этот раз нашел полную противоположность мне. Может быть, он и прав, подумала Беатрис. Она была рада за друга, но на душе кошки скребли. Все больше ее знакомых находят свое счастье, а она все еще мечется в поисках неизвестно кого. Но с Питером она бы точно не была счастлива. Он отличный парень, но не для нее. Да и он бы был рядом с ней счастлив слишком редко.
