— Я буду молиться, чтобы Пу наставил ее, — ответил Гор, но было видно, что на этот раз он сомневается в помощи Пу.
— Как бы она не наставила Пу, — ответил на это Гамба, любивший, чтобы последнее слово оставалось за ним.
Когда горожане увидели свою Ноаду, идущую по площади, это наполнило их удивлением и ужасом: они падали на колени и закрывали лица. Диан приказала им встать. Она остановилась рядом с одним мужчиной и спросила его, чем он занимается.
— Я бронзовых дел мастер, — ответил он, — и сделал те браслеты, что ты носишь, о Ноада.
— И много монет ты получаешь за свою работу? — спросила Диан.
— Я получаю много монет, — ответил мастер, — но… — тут он склонил голову и замолчал.
— Продолжай! — приказала ему Диан.
— Нет-нет, — с испугом произнес мужчина, — мне не следовало говорить об этом.
— Я приказываю тебе говорить, — настаивала Диан.
— Жрецы отбирают у меня большую часть, а остальное забирает го-ша. У меня почти ничего не осталось.
— А сколько ты получил за мои браслеты?
— Ничего, о Ноада.
— Почему?
— Жрецы сказали, что я должен сделать это бесплатно, и тогда ты простишь мне мои грехи, и я попаду в Карану.
— А во сколько ты их оцениваешь?
— Они стоят двести монет, — ответил мастер, — это самые лучшие браслеты во всем Лоло-лоло.
— Пойдем со мной, — сказала ему Диан и продолжила свой путь.
На другом конце площади, напротив храма находился дом го-ша. Перед его входом стояло несколько воинов из личной охраны Гамбы.
Они, как и прочие, завидев приближающуюся Ноаду, упали на колени, но Диан не увидела в их лицах привычного благоговения — только страх и злоба были в глазах воинов.
— Вы — воины, защита мирных жителей, — сказала Диан, — хорошо ли с вами обращаются?
— Рабам живется лучше нашего, с горечью ответил один из воинов.
— Нам достаются объедки со стола го-ша и его прихлебателей, а жалованья нам не платят, так что мы не можем ничего купить, — пожаловался другой.
— А почему вам не дают монет? Вы что, охраняете го-ша бесплатно?
— Мы должны получать по пять монет каждый раз, как го-ша ложится спать, но вот уже много снов, как мы ничего не получали.
— Почему?
— Го-ша говорит, что у него нет денег — их все забирают для тебя жрецы, ответил воин, собравшись с духом.
— Пойдемте со мной, — сказала Диан.
— Мы не можем оставить свой пост.
— Я, ваша Ноада, приказываю вам идти со мной, — властно повторила Диан.
— Что ж, если мы сделаем, как велит Ноада, то она сумеет нас защитить, сказал один из воинов и оглянулся на своих товарищей.
— Ну да, Гамба прикажет наказать нас, — с сомнением ответил ему другой.
— Гамба не осмелится наказать вас, если вы будете меня слушаться, вмешалась Диан, — а если и попытается, то ему не поздоровится.
Воины нехотя последовали за Диан. Она шла по узеньким улочкам города и расспрашивала прохожих, каждый из которых, казалось, был недоволен го-ша и жрецами Ноады. Каждому она приказывала следовать за собой и вскоре, когда она вернулась к храму, ее окружала огромная толпа.
Гамба и Гор ждали ее у входа в Дом Богов. Когда она поднялась по ступеням, они последовали за ней внутрь. Не обращая на них внимания, Диан уселась на свой трон и лишь затем посмотрела в сторону верховного жреца и го-ша.
— Гамба и Гор, — медленно и внушительно произнесла она, — вы не преклонили колени, когда я переступала порог храма. Вы можете исправить это упущение сейчас.
Мужчины заколебались. За их действиями, затаив дыхание, следили жители Лоло-лоло. Гор сдался первым, он опустился на колени и закрыл лицо руками. Было видно, как напряжены его плечи, — никто еще не осмеливался унизить верховного жреца перед всеми жителями города. Гамба остался стоять. Он посмотрел прямо в лицо Диан, и на губах у него зазмеилась ироническая улыбка. Но он недооценил Диан. Она перевела взгляд на стоявших впереди всей толпы воинов и сказала:
— Воины! Возьмите этого…
Она не успела договорить. Гамба, которому никак нельзя было отказать в уме, догадался, какие слова вертелись на языке у девушки, и рухнул на колени.
Удовлетворившись достигнутым, Диан позволила своим противникам встать и обратилась к красному от злобы Гору:
