— Послушайте меня, Сэнди, этот чемодан был помечен. Будете молчать — тем хуже для вас.
— Вы смеетесь… — все-таки он потерял свой самоуверенный вид и теперь пристально вглядывался в меня. — Вы флик?
— Почти. В чемодане находились вещественные доказательства по одному делу, и если вы будете продолжать молчать, станете его соучастником.
Он побледнел, и ноздри его сжались.
— Я таскаю множество чемоданов, — вдруг жалобным голосом сказал он. — Откуда мне знать, что в них? В чем вы можете обвинить меня?
— Вы либо сообщник, либо — свидетель.
— Я ничего не знаю, и не надо ничего мне приписывать.
— Вам никто ничего и не приписывает. От вас требуются только определенные сведения. Этот мой друг, он что, занимает здесь номер?
— Нет… Нет, сэр. Вы, наверное, говорите о том господине, который послал меня за небольшим черным чемоданчиком?
— О нем. Он заплатил вам, чтобы вы молчали?
— Нет, сэр. Он просто дал мне большие чаевые — два доллара за то, чтобы дойти до киоска и принести чемодан. Мне показалось это странным. Надо вам сказать, что клиенты обычно не очень-то щедры. Но я не думал, что делаю что-то плохое.
— Продолжайте.
— Сначала я подумал, что ему нужна комната, потому что он пришел с поезда, но тут же обнаружил, что у него нет багажа. И первое, что он сказал мне, было как раз о том, чтобы я пошел к киоску, у которого он оставил свой чемодан… — он пожал плечами. — Откуда я мог догадаться, что это краденое? Я только выполнил его просьбу.
— И он вас предупредил, чтобы вы не разговаривали с продавцом в киоске, правда?
— Этого я не помню. Может, он и говорил это, но я не помню. А что вам сказал Джо?
— То, что он слышал. Последуйте хорошему примеру и не забывайте, что у вас-то есть глаза.
— Вы хотите, чтобы я вам его описал?
— И как можно подробнее.
— А мне придется выступать свидетелем на суде? Мне бы очень этого не хотелось.
— Не стройте из себя идиота, Сэнди. Если вы будете так продолжать, я и цента не поставлю на вашу свободу. Вы получили больше двух долларов и сами прекрасно знаете, что дело было отнюдь не святым.
— Это неправда! Бог мне свидетель! — он перекрестился. — Два доллара, ни цента больше. Не считаете же вы меня на самом деле соучастником! Разве я на такого похож?
— Говорите, а там посмотрим.
— Я буду говорить! Но я не могу сказать того, чего не знаю. А что было в этом цемодане? Наркотики?
— Я жду его приметы.
Он глубоко вздохнул, как человек, собирающийся нырнуть.
— О’кэй! Я все вам скажу, меня никто не сможет обвинить, что я отказываюсь от сотрудничества с полицией. Так вот, он был приблизительно вашего роста, может быть, немного ниже. Во всяком случае, покрепче. Что касается остального, то могу сказать, что у него была гнусная рожа. Голубые глаза без всякого выражения, скверная кожа, красный нос завзятого пьяницы. И при этом он был хорошо одет: коричневые брюки, светлый пиджак, кремовая рубашка. Я очень люблю, когда элегантно одеваются, поэтому я как следует его рассмотрел. Ботинки у него были наполовину кожаные, наполовину замшевые.
— Молодой?
— Я бы не сказал. Скорее, около пятидесяти. Потом я заметил еще одну вещь: под шляпой у него наверняка был парик. Это очень заметно, особенно на затылке, когда цвет собственных волос другой.
— А вы наблюдательны, Сэнди, Какого цвета был парик?
— Каштановый, слегка рыжеватый.
— Ну а вообще как он вам показался?
— Мне думается, он хотел произвести на людей определенное впечатление. Я бы принял его за безработного актера или бывшего букмекера без гроша в кармане. Когда он вытащил те два доллара, я обалдел.
— Он заплатил вам вперед или после того, как вы принесли чемодан?
— Один доллар сразу, а второй — потом. Когда я вернулся с чемоданом, он ждал меня на террасе. А что там было в этом чемодане? Он показался мне тяжелым.
— Это я вам скажу, когда найду его. А куда он с ним делся?
— Он пошел пешком по улице. Я-то думал, что он снимет комнату.
— Это вы уже говорили. В какую сторону он направился?
— Он перешел железнодорожное полотно.
— Идемте со мной, покажете точнее.
Мы вышли на улицу, и Сэнди показал мне дорогу по направлению к порту.
