Его молчание стало ответом на ее незаданный вопрос.
— Я не хочу, чтобы ты оставался здесь, продолжала Мегги. — Я хочу выйти замуж за человека, который полюбит меня, а чем дольше ты остаешься здесь, тем меньше шансов, что когда-либо это произойдет… — горестный вздох, сорвавшийся с ее губ, задел Ро за живое. — Возвращайся в свой штат у залива, Ро Фарли! Уезжай туда, и, возможно, когда-нибудь я почувствую себя такой же суетливой, как Элти и Пейсли.
Ро вернулся на поляну, где уже в разгаре было свадебное гулянье, с тяжёлым сердцем. Мегги сделала свой выбор, и совершенно ясно, что если даже он останется здесь на зиму, это ничего не изменит. Его присутствие приносит ей только страдания, и нет больше причин задерживаться. Присоединившись к шумному сборищу, Ро обнаружил, что больше не ведет себя с жителями общины как «свой», как один из них. Он превратился в наблюдателя, постороннего человека. Он — не настоящий муж Мегги и никогда не был им. Он уезжает.
Когда наступил вечер, он слушал игру Джесси на скрипке и наблюдал за веселой пляской остальных — одни исполняли традиционные танцы, другие — зажигательную джигу, без сомнения, пришедшую из Шотландии и Ирландии, как и песни, которые он собирал. Промелькнула мысль, не заняться ли еще изучением танцев, но сердцем он был сейчас далеко от всего этого. Ро добросовестно проверил, не утомился ли Анри. Позволил бабушке Пигготт вновь подразнить его. Пастор Джей остановился поговорить и опять поинтересовался его отцом — Гидом Уэстоном.
Оутр Филлипс, запинаясь на каждом слове, попытался завести с Ро серьезную беседу о политике. Лейбин Трейс философски порассуждал о слиянии христианского обряда бракосочетания с суевериями Свадебного Камня. И Ро, в свою очередь, непринужденно беседовал с теми, кто не принимал участия в массовых танцах.
Люди полюбили его. Его приняли. Но теперь это не имело больше значения. Он уезжает.
Ночью, лежа в одиночестве на уютной кровати, которую бабушка Пигготт подарила ему и его невесте, Ро пытался разобраться в том, что происходит и задуматься о своем будущем. Скунс, оказавшийся не там, где надо, необходимость заручиться доверием горцев и слишком близкое знакомство с чертовым донком подвели его к решающей черте, к поворотному моменту в жизни. И обратного пути нет — только в одном направлении… Или в другом.
Перед первой зарей Ро услышал, как встала Мегги, чтобы разжечь огонь. Ждать дольше не было смысла. Он встал, натянул брюки и прошел из пристройки в хижину.
Мегги опустилась на колени возле очага. Золотистые волосы длинными, свободными волнами спускались по спине, мерцая в ярком оранжевом свете огня. Тонкая рубашка облегала линии ее тела, так хорошо знакомого ему и по-прежнему манящего и желанного. Но в это утро, когда она взглянула на него серо-голубыми, измученными от бессонницы и слегка припухшими от слез глазами, сердце перевернулось в груди Ро. Это была боль. Это была печаль. Это было разочарование. Он уезжает. Он оставляет Мегги Бест навсегда.
Она молча взглянула на него и снова отвернулась к огню. Казалось, она увидела в глазах Ро и поняла всю тяжесть и глубину его переживаний.
— Кофе будет готов через минуту, — сказала она. Ро кивнул:
— Кофе — это чудесно.
Он обвел взглядом комнату. Строгая простота, казавшаяся такой чуждой и необычной всего пару месяцев назад, сейчас стала привычной и родной. Дом, который он никогда больше не увидит…
Ро на мгновение заколебался, потом произнес слова которые должен был сказать:
— На свадьбе вчера вечером я встретил коммивояжера, который остановился сейчас у Филлипса. Сегодня утром он отправляется к скале Калико. Я поеду вместе с ним.
Мегги быстро посмотрела на него. На мгновение у Ро появилась надежда: она станет умолять его остаться. Даже не надо было умолять. Если бы она просто попросила или намекнула, он бы не покинул ее. Он остался бы, попроси она об этом. Но она не попросила.
— Я соберу тебе немного провизии, — сказала Мегги.
Ро все еще ждал:
— Итак, наверное это прощание…
— Желаю тебе счастливого пути, — спокойно ответила Мегги и занялась кофейником.
