– Может быть, – нехотя согласился Роман. – Так что, если вы его найдете, покажите ему мой ход конем.
– Непременно покажу, – пообещал Маркиз. – Только, как вы понимаете, сначала мне его нужно найти, а для этого мне понадобится ваша помощь.
Роман все еще молчал.
– Я ведь даже не знаю, как его зовут! – не сдавался Маркиз. – И вы мне этого пока не сказали. Говорите «он»…
– Все не так просто, – вздохнул Роман. – Он называл себя Николаем Ивановичем, но я немного разбираюсь в людях такого типа. Несомненно, он был связан с какой-то спецслужбой, и Николай Иванович – не настоящее его имя, а рабочий псевдоним. Ни адреса, ни телефона он мне не давал, встречались мы только в шахматном клубе, да один раз – в «Катькином садике»… Знаете, этот садик на Невском, рядом с Александринским театром, возле памятника Екатерине Второй…
– Значит, вы ничем не можете мне помочь… – разочарованно протянул Леня.
– Пожалуй, что ничем. – Роман взглянул на книжный шкаф за Лениной спиной.
Леня проследил за его взглядом и увидел на одной из полок рядом со сборниками шахматных задач красивую бронзовую статуэтку.
Это была райская птица с раскинутым веером хвостом, сложенными крыльями и двумя сверкающими красными камушками вместо глаз. Красивая восточная работа, хотя и без того благородного налета подлинной старины, который отличал вещи в квартире Анны Аркадьевны.
И тем не менее именно там, в квартире заказчицы, Леня уже видел точно такую же бронзовую птичку. Ему тогда еще показалось, что эта статуэтка выбивается из общего стиля.
– Что это? – заинтересовался Маркиз. – Постойте, не говорите, я сам догадаюсь! Вам подарил эту птичку он, ваш партнер по шахматам, Николай Иванович?
– Совершенно верно. – Роман кивнул. – Как-то я пожаловался ему, что домработница, которую я нанял, когда не смог сам управляться с домашним хозяйством, подворовывает по мелочи. Но поймать ее за руку мне никак не удавалось. И тогда он подарил мне эту статуэтку. Это не простая птичка, в глазах у нее видеокамеры с хорошим разрешением, а внутри передатчик, так что сигнал с него можно принимать достаточно далеко. При помощи этой птички я разобрался с домработницей, хотел вернуть птичку Николаю Ивановичу, но больше я с ним так и не встретился. Вот и все, больше я вам помочь ничем не могу…
– Спасибо, вы мне и так очень помогли! – заверил его Леня, прежде чем уйти.
– Что ж, если это так, я рад, что хоть кому-то смог принести пользу, – ответил Роман. – А то я здесь чувствую себя никому не нужным, как будто меня уже нет. И еще, не забудьте: если найдете его, покажите ему мой ход конем!
– Непременно!
Прямо из Сестрорецка Леня отправился к Анне Аркадьевне.
– Ну что, вам удалось что-нибудь выяснить? – осведомилась клиентка, открыв ему дверь.
– Кое-что удалось, – ответил Леня, входя в гостиную.
Дэн встретил его как старого знакомого и улегся на ковер, явно намекая, чтобы гость почесал ему животик. Выполнив эту безмолвную просьбу, Леня огляделся и нашел бронзовую птичку.
Птичка с гордым видом красовалась на горке с китайскими фарфоровыми безделушками, откуда прекрасно просматривалась вся комната. И Леня убедился, что память его не подвела: эта бронзовая птичка была как две капли воды похожа на ту, которую он видел в санатории у Романа Хабулина.
– А скажите мне, Анна Аркадьевна, – обратился он к заказчице. – Та статуэтка, что стоит на горке, ее тоже привез ваш муж из своих путешествий?
– Эта? – женщина взглянула на птичку. – Ну, как вам сказать… он не сам ее привез, ее передал мне тот курьер, о котором мы с вами говорили прошлый раз. Николай Иванович. Но передал, конечно, по поручению мужа. По крайней мере, так он мне сказал. А что, – Анна Аркадьевна насмешливо взглянула на Леню, – вы скажете мне, что и она древняя и безумно дорогая?
– Да нет, ничего такого я вам не скажу. Наоборот, по-моему, это откровенный новодел. Хватит нам с вами проблем с одной ценной статуэткой. Кстати, я тут подумал и решил, что оставлять и дальше в квартире бронзового мопса – чересчур рискованно. Я договорился с очень серьезными людьми, и завтра мы перевезем вашего мопса в самое надежное место, какое только можно найти.
