Суровый берег - страница 29
Печка дымила попрежнему, так же свистал и трепал стены палатки ветер, но какая-то неуловимая перемена чуялась в порывах бури. То ли шторм достиг своего апогея, то ли менялся ветер — дым из печки вдруг пошел в трубу ровней, стало светлее, хотя было уже далеко за полдень и часа через два должны были наступить сумерки. Комаров встал, чтобы выглянуть наружу, но за стеной раздались звуки рожка, громкие и приближающиеся. Спустя две-три минуты они послышались у самого входа, и, распахнув полы палатки, в жилье вошла Ирина.
— Снег, — сказала она возбужденно. — Пошел снег!
Она сняла шапку и, отряхнув на пол снежинки, засмеялась. В незакрытую щель Комаров увидел частые молочные струи, уносимые ветром, белеющие островки на льду и понял, почему стало светлее. И неожиданная радость, давно не испытываемая им, охватила его, словно свершилось что-то необыкновенно хорошее. А может быть, повинна в этом была Ирина, которая чисто по-детски радовалась первому снегу и поспешила вернуться в палатку, чтобы скорее сообщить о нем Комарову. Это она от избытка чувств трубила в рожок.
— Теперь дорога будет, — сказала Ирина, расстегивая полушубок и грея над горячей трубой озябшие руки. — И шторму конец.
Комаров плотнее закрыл полог, улыбаясь смотрел на разрумянившуюся девушку, затем неспеша вернулся к печке.
— Это ваш Тимофей Иванович наколдовал, — пошутил он. — Он знал, что вам хочется поскорее от меня избавиться.
Ирина быстро обернулась, взглянула на него не то удивленно, не то испуганно.
— Нет, — сказала она неожиданно горячо и тотчас же умолкла.
От этого прямого ответа Комаров вдруг покраснел.
— Шутки шутками, а я рад, что мы снова встретились, — сказал он, стараясь смягчить неловкость. — Правду говоря, я не думал, что вы поедете. Не каждая девушка может быть такой смелой.
Ирина присмирела и, ничего не ответив, начала снимать полушубок. Она, как видно, была очень смущена и сразу же бросилась к выходу, когда за тонкими стенами жилья послышался хруст валенок по снегу.
— Тимофей Иванович, боец, — сказала она смешливо и, как была, в одной вязаной кофточке выскользнула наружу.
Шторм утихал. Белая пелена укрыла уже почти все ледовое пространство, снег падал густыми широкими хлопьями. Комаров видел, как Ирина, отбежав от палатки, по-детски ловила их обеими руками. Потом услышал сердитый голос, очевидно Тимофея Ивановича, и спустя минуту сторож и хозяйка вернулись в жилье.
Тимофей Иванович, низенький, в ватном пиджаке до колен, в финской шапке, с рыжей клочкастой бородой, был похож на обычного ленинградского дворника, только без метлы и фартука. И ворчал он, как все дворники: негромко и долго.
— Я тебе говорю, начальница, как есть сам справлюсь… Так нет, бегает простоволосая.
Увидев поднявшегося капитана, он отряхнул с бороды снег, шагнул вперед, вытянулся и, приложив руку к шапке, степенно доложил:
— Тимофей Иванов, боец.
— Вольно, — сказал Комаров, с трудом удерживая улыбку. Очень уж по-домашнему выглядел боец Тимофей Иванов. И, как давно уже не было, Комаров почувствовал себя хорошо и уютно, словно кругом была мирная жизнь и он сидел у старых друзей и пережидал непогоду.
Ирина между тем снова оделась и, не обращая внимания на воркотню сторожа, вышла из палатки. Шторм утихал, и она решила проверить, нельзя ли уже поставить вышку.
— Дочка у меня такая была, — сказал Тимофей Иванович неожиданно, — летчица. Разбилась под Таллином… Штурмана заставила выкинуться на парашюте, а сама машину хотела сохранить… И косы у ней такие же были…
Он нагнулся к печке и стал ворошить дрова.
Ирины не было часа два. Вскоре ушел из палатки и Тимофей Иванович. Комаров остался один и сидел так до сумерок, время от времени рассеянно подкидывая в печку дрова. Ветер почти стих, и пламя ровно и сильно гудело в топке.
Ирина вернулась первой. Она раскраснелась от ходьбы по морозу и, прежде чем войти в палатку, весело аукнула, приподняв полог. Глядя на нее, Комаров постарался отбросить свои невеселые мысли.
К вечеру Тимофей Иванович закрепил, наконец, вышку, унесенную ветром на полкилометра от палатки, поставил новый градусник. Сторож рассказал, что видел далеко на озере темные точки застрявших машин, днем они постепенно исчезли. Очевидно, водители сумели разогреть моторы и выбраться на дорогу.
