«Около двух с половиной метров».
– Подсади меня, – прошептала девушка, продолжая неотрывно смотреть на кроны деревьев и стебельки каких-то трав, склонившихся над отверстием.
Порядком измотанный, Алик посадил ее себе на плечи, и Алина потянулась руками к люку. Тонкие пальцы проникли сквозь холодную решетку в залитый светом и теплом полдень.
«Вряд ли», – она попробовала сдвинуть преграду, но не смогла.
Переведя дух, закрыла глаза, прислушалась. И тотчас ее слуха коснулся шелест листьев. Пение птиц. Запахи трав, такое сочетание ощущений, что ей показалось, будто кто-то… поцеловал ее сознание. Явления странного, точно нереального и на фоне подземелья придуманного места. Или наоборот.
Кожа ощутила легкий летний ветер, неожиданно теплый и влажный, как дыхание целого мира. Чего-то живого.
– Там лес, – прошептала она.
Девушка вновь открыла глаза, и удивительный мир заглянул в них.
Капельки прозрачной росы, переливающиеся на солнце цветами радуги.
Стебельки трав малахитового цвета. Шелестят и тихо общаются друг с другом. Обсуждают, что им видно внизу. Сквозь решетку люка, если они, конечно, видят преграду.
На мгновение и ей показалось, что решетки нет… Правда, наваждение длилось недолго. Неуловимое мгновение – когда почудилось, что разума коснулось понимание… Девушка закрыла глаза, стараясь зацепиться за то мимолетное ощущение, но тщетно. Оно исчезло без следа, и вернулось недоверие.
– Посмотрим, берет ли смартфон, – Алина очнулась и достала гаджет.
Экран показывал, что сеть есть.
– Работает! Да!
– Звони в…. службу спасения! – буркнул Алик.
Она на секунду замерла, задумавшись, а затем сделала вид, что набирает номер экстренной помощи.
– Не проходит.
– Проклятье!.. Давай еще.
Вновь притворившись, девушка сообщила:
– Нет… нет.
– Черт… Дьявол! – Алик начал сгибаться под тяжестью, опуская Алину, но та остановила его.
– Подожди. Попробую что-нибудь.
Подрагивающими пальцами набрала номер. В течение секунды из трубки доносились только гудки. Затем они прервались, и послышалось тяжелое дыхание того, кто ответил на звонок.
– Да, – произнес глухой мужской голос.
– Это я, – сказала Алина, зажмурившись и скривившись в лице.
Алик почувствовал, как напряглось ее тело.
– Ты… в переходе? Связь обрывается.
– Вы угадали, профессор. Я… под землей… мы заблудились. Помогите, – в ее сознание, как она ни старалась, проникали неприятные воспоминания.
Оператору показалось, что он слышит это – учащающееся дыхание Готта. Затем он… почти захрипел.
Пытаясь отделаться от всплывшего из памяти иссушенного лица, Алина вновь открыла глаза и посмотрела в небо, Алик же водил взглядом по полу, заваленному кусками бетона и обрезками арматуры. Истлевшей одеждой и выцветшими флагами, костями и прочим мусором.
Он попробовал посмотреть на лицо Алины, но не смог. Удалось увидеть только голубое небо и кроны деревьев. Через ржавую решетку люка.
Пот заливал глаза. Напряжение мышц проникло в мозг, и картинка перед глазами размылась, превратилась в смесь малоузнаваемых образов.
«Как наваждение», – мелькнула мысль.
– Достань кое-что для меня, – наконец заговорил профессор, – и я тебя выведу.
– Что это?
– Одна вещь… Радиоприемник. Килограмм в пятнадцать.
– Допустим, я сделаю это. Но как вам передать… «приемник»?
Последовал самодовольный смешок Готта:
– Меня же выпустили. Не знала? Журналистка… Я встречу тебя у выхода.
Возникла небольшая пауза.
– Значит, выбора нет? – уточнила девушка.
– И не было, – опять усмехнулся немец. – Давай сориентируемся.
– Я у люка. Вижу деревья. Похоже на какой-то… странный лес. Никогда не видела в окрестностях Калининграда.
– Конечно. Дальше.
«Что значит – конечно?!»
Оглядев тоннель, она заметила цифру «9732», нарисованную белой когда-то краской на серой бетонной стене.
– Здесь цифра: 9732.
– Понял. Да ты рядом!.. Сейчас соображу.
Из трубки донеслось неясное бормотание Готта, сумбурная смесь немецких слов и латыни. Внезапно профессор замолчал, даже его вездесущее дыхание пропало.
– Ты слышишь меня?! Слышишь?! – после заминки выпалил он.
– Да! – вздрогнула она.
Невероятно уставший Алик едва не уронил Алину.
– Иди в сторону цифры «9» на номере. Два раза налево. Один направо. Там длинный тоннель. Возможно, сильно завален. Дальше прямо… Хах… Помнишь, что говорила Ариадна Тесею, перед тем, как он вошел в лабиринт? «Никуда не сворачивай. Только вперед».
