Однако с помощью определенной последовательности пробных нагреваний, сжатий и деформаций доктору Кроуфорду Риду удалось-таки перевести стрессовую структуру, соответствовавшую контакту типа «А», в форму, примерно соответствующую контакту типа «О.
Когда контакт вставили в инструмент, лаборатория мигом взлетела на воздух. Взрыв разметал вдобавок все здания в радиусе трех городских кварталов.
Взрыв этот был зарегистрирован и приборами гигантского звездолета. Взглянув на их показания, заскучавший было вахтенный офицер снисходительно улыбнулся.
Один из пришельцев, назвавшийся Пендратом го-Пендратом, частенько показывался на людях в прелестном городишке Ривердейле, штат Нью-Джерси. Он совал нос всюду: и на церковные благотворительные базары, и на бейсбольные матчи Малой лиги, и к минеральным источникам, и в летние лагеря, и в залы торговых собраний. Поначалу его появление собирало толпы, а затем местные жители и даже туристы к нему привыкли.
Спустя трое суток после постройки общей оболочки здания Эл Дженкинс, молодой репортер «Стар-Леджер», обнаружил пришельца в укромном уголке бара в сентиментально-пьяном состоянии над бокалом коктейля.
Когда Дженкинс прошмыгнул в его кабинку, Пендрат поднял на репортера грустный взгляд.
— Ах, мой друг, — заплетающимся языком выговорил пришелец, — как мне жаль вашу бедную планетку!
— Вам что, не нравится наша Земля? — поинтересовался Дженкинс.
— Нет-нет, планетка прелестная. Невероятно живописная. Простите. — Пендрат хлебнул из бокала. Затем быстро-быстро поморгал и слегка распрямился. — Но вы должны понять — это ради галактического прогресса, — сказал он. — Ничего не попишешь. Все мы когда-нибудь сгинем.
Дженкинс окинул пришельца критическим взглядом.
— Вы ведь совсем немного выпили, не так ли? — поинтересовался репортер. — И мне казалось, на вас, галактиков, алкоголь не действует.
— Нет, это все апс… асе… аспирин, — пояснил пришелец. Он достал из кармана пузырек и торжественно вытряхнул себе на ладонь таблетку. — От вашего алкоголя у меня страшно разболелась голова, и тогда я принял апс… аспирин… Этот ваш аспирин просто чудо! — Тут у него опять сделался похоронный вид. — Подумать только, р-раз — и никакого больше аспирина. Ни-каких церковных благотворительных базаров. И никакого бейсбола…
— Интересно, а что с нами такое случится?
Пендрат развел руками и издал выразительный шипящий звук.
— Трах-тарарах, — пояснил он.
— Вы думаете взорвать планету? — недоверчиво спросил Дженкинс.
Пришелец грустно кивнул.
— Скоро наше здание будет закончено. Тогда мы установим большие машины и — шурр, бурр… — Пендрат повращал левой рукой вниз. — Мы пробурим шахту до самого ядра планеты. Потом опустим туда преобразователь и закроем ствол. Потом отлетим подальше. А потом ваша бедная планетка каак… — он снова изобразил «пшик», — рванет!
Дженкинс сжал кулаки.
— Но зачем? Зачем вам это понадобилось?!
— Для пыли, — объяснил Пендрат. — Вся ваша планетка превратится в пыль. Больших кусков совсем не останется. Останутся только вот такие ма-асенькие. — Пришелец сощурился и показал двумя пальцами, какие крошечные останутся кусочки. — Мы формируем линию обороны Галактики. Этот сектор слишком открыт. Мы тут сделаем небольшой экранчик из пыли. Когда пыль, корабль быстро не полетит. Пыль его оч-чень замедляет. Кое-где уже есть пыль. И мы сделаем еще. Только так мы можем защититься от вторжения.
— От чьего вторжения? Пендрат пожал плечами:
— А кто его знает. Надо смотреть в будущее.
У Дженкинса затряслись руки. Он вынул из кармана потрепанный блокнот, машинально раскрыл, заглянул туда и положил обратно. Руки его теперь то и дело сжимались в кулаки… Репортер хрипло процедил:
— Ах ты паршивый… — и размахнулся, чтобы от всей души заехать Пендрату по носатой физиономии.
Плюха так и не состоялась. Кулак Дженкинса вдруг наткнулся на невидимое препятствие и повис в воздухе; как репортер ни старался, он не мог протолкнуть его дальше.
— Нет-нет. — Грустно улыбаясь, Пендрат покачал головой. — Бесполезно. Очень, очень сожалею.
Сердце Дженкинса глухо колотилось.
— Почему именно мы?! — гневно воскликнул он. — Если вам так уж необходима пыль, почему не выбрать какую-нибудь другую планету? Юпитер, Венеру — да какую угодно! Почему надо было выбрать ту, на которой живем мы?
