– Как же ты рисовала до этого? – поинтересовался я.
– Так это… – Лия торопливо сгрузила подарки на стол и достала что-то из маленького кармашка. – Вот!
– Что это?
– Это мне мама когда-то показала, как рисовать дикую лозу. И записала: вдруг я забуду, какими красками и кисточками надо пользоваться. И какие слова при этом говорить…
– Слова? – а вот это было для меня сюрпризом.
Тут пришел на помощь Хруст:
– Наговор это древний… Жена моя, ныне покойная, от бабки получила. Затем свою дочку научила, а та уже и своему дитю науку передала…
Хм… вот оно, значит, как… Хитро… Профа с двойным дном… Мало нарисовать – еще и заговорить надо. Этот момент я как-то пропустил. Ну, мне простительно… Тут в этих профессиях сам черт ногу сломит… В следующий раз буду знать, что искать…
– Лия, не переживай, тот купец, что продал мне твои краски, дал мне вот это, – сказал я, доставая пять листков, свернутых трубочкой и перетянутых светло-зелеными лентами.
Девочка дрожащими руками взяла свертки и начала медленно разворачивать каждый.
Вот он, момент истины… Любопытно, кто больше волнуется? Лия или я?
Прошли томительные пять минут, и закончившая чтение девочка наконец подняла на меня глаза.
– Что скажешь? – стараясь держать себя в руках, спросил я.
– Это эскизы, – ответила она. – Похожие на тот, что дала мне мама, только лучше и красивее нарисованные. Их очень легко повторить. Я теперь смогу такие же рисовать. И слова легко запоминаются.
Да! Да! Да! От счастья мне хотелось прыгать и улюлюкать! Но приходилось сдерживаться: еще испугаю ребенка. У меня получилось! Мы идем вперед навстречу прогрессу!
Стоп! Не понял…
– Какие еще слова? – быстро спросил я.
– Похожие на те, которые я уже знаю. После маминого наговора мой рисунок защищал и делал вещь крепче.
Супер! Значит, наговор идет в комплекте неразрывно с эскизом. Фух… Одной головной болью меньше…
– А что с этими эскизами?
Девочка стала показывать пальчиком и объяснять:
– Если нарисую этот орнамент на дедовой телеге, она станет быстрее.
Вижу, как широко раскрылись глаза Хруста.
– С теми листиками на молотке – деда будет ловчее попадать по гвоздям и скобам. А вон те цветы на стенах шатра добавят тепла холодными зимними ночами…
М-да… Блеск! Великолепно!
– Огромное вам спасибо, дядя Ольд! – весело смеясь, крикнула маленькая художница и выскочила вприпрыжку со всеми своими сокровищами прочь из шатра.
Надо не забыть объявить всем, чтобы никто не препятствовал ребенку. Пусть рисует где хочет и на чем хочет. Пускай тренируется.
С Хрустом разобрался тоже быстро. Вручил ему инструменты, чертежи и кое-что из материалов. Тот долго благодарил за себя и за внучку. Затем мы пожали друг другу руки, и он поспешил в мастерскую начинать испытывать новые знания на практике.
Вот она, первая капелька, от которой, я очень надеюсь, разойдутся очень широкие круги…
До позднего вечера я ходил по лагерю и, как говорится, нес науку в массы. Чем здорово взбудоражил местное общество…
Уже перед сном, закутавшись в теплые шкуры, открыл панельку управления кланом. Кажется, так и заснул, наблюдая со счастливым лицом, как грустный и безжизненный «серый» цвет стремительно вытесняется новым, веселым, дающим надежду «зеленым»…
* * *
– Значится, так… – потирая густую рыжую бороду, начал Захарий. – Этот для стрелков… Этот для тех, кто со щитами первый натиск сдерживать будут… Ну, и последний – для копейщиков…
Крепкие ладони кузнеца бережно поправляют разложенные доспехи и оружие на широком камне, который он загодя выбрал для демонстрации. Я, Дрой Клык, а также все парни из нашего отряда, включая выздоровевших Сита и Хорма, – приемная комиссия. Надо было видеть рожи мужиков, восхищенно рассматривавших новую «зеленую» экипировку.
Обвожу удовлетворенным взглядом лица моих товарищей по оружию и громко говорю:
– У меня есть предложение!
Все разговоры прекратились, и мужики дружно уставились на меня.
– Каждый из трех комплектов по моей просьбе сделан специально для Дроя, Крима и Сита. Почему так, спросите вы? Все просто. Захарий, объяснишь?
– Да чего тут объяснять-то, – начал кузнец. – Сами знаете, подгонка брони – дело важное и серьезное. А без дополнительных замеров я мог сделать только на этих троих… Вот и все…
