Арсений больше ни разу не видел Лерку. И все из-за того вечера.
Тогда он затерялся на три часа, ребята давно отыграли в прятки и стали его искать, но все напрасно, и дед даже вызвал в деревню родителей мальчика. Когда его внесли в дом, Арсений попытался вырваться и рассказать деду о незнакомце, так напугавшем его, но слова просто не давались — Арсений лишь мычал, озираясь по сторонам, и тыкал пальцем. Конечно же, мужчины в черном пальто в доме не было. Был ли он вообще? Или Арсению все это померещилось, когда он упал в обморок?
Это казалось наиболее логичным, правдоподобным объяснением, пока… вчера Арсений мельком не увидел типа в черном пальто. Возможно, поэтому он еще ребенком обо всем забыл, что по-настоящему не верил в то, что с ним случилось? Что какой-то незнакомец держал его за руку и что-то говорил. Это был некий кошмар наяву или галлюцинация в момент обморока, а зачем помнить о чем-то неприятном?
Арсений еще подростком слышал мнение, что человеческая психика иногда действует, как самостоятельная система, работающая независимо от желаний своего хозяина — самого человека. Жизнь тяжела, а моментами просто непереносима, особенно, когда получаешь сильнейший стресс. Например, многие женщины в момент родов готовы поклясться, что больше никогда не пойдут на рождение следующего ребенка, но… проходит время, и все жутчайшие ощущения притупляются, их болезненная яркость тускнеет. Время — величайший иллюзионист, и в паре с человеческой психикой творит особенно изысканные чудеса.
Арсений приподнялся на локтях, сел, уставился взглядом в пол. С детством более-менее разобрались, если считать не объяснения, а хронологию событий. Теперь можно полностью сосредоточиться на том, что случилось вчера.
Что все это значит, и как связаны между собой оба эти события — другие вопросы. Лучше начать по порядку. Видел ли он человека в черном длинном пальто?
Арсений не смог бы признать обратное. Да, он его видел. Если насчет детского смеха можно усомниться, все-таки чьи-то голоса по другую сторону странного дома могли померещиться, то некий человек действительно был. Арсений, правда, не заметил, какого цвета у него волосы, но что-то внутри тихо, настойчиво утверждало: объявился старый добрый… только не друг, а… кто? Кто был тот тип в черном пальто?
И почему столько лет спустя?
Арсений застонал, прикрыл глаза, казалось, от напряжения. На мгновение ему вспомнилось, что тогда, в детстве, пока незнакомец держал его за руку, Арсению стало понятно, кто перед ним. Но это быстро ушло, и Арсений, открыв глаза, уже не был уверен, что все это действительно было.
Измучавшись, словно толкал намертво закрытую дверь, Арсений попытался отойти в вопросах еще дальше. Он подумал о непонятно откуда взявшемся доме и… о пробоине в стене. Если Арсений действительно видел человека в пальто, если тот существовал в реальности, тогда и дом, и, тем более, дыра в стене тоже существовали. А, если они существовали вчера… Они должны быть и сегодня.
Сходить, проверить? Если не прямо сейчас, то чуть позже?
Затренькал телефон, и Арсений вздрогнул, будто его разбудили среди ночи. Аппарат стоял на прикроватной тумбочке с другой стороны кровати, и мужчина подался вправо, подхватил трубку, словно ждал очень важный звонок.
— Да? — выдохнул он.
Возникла пауза, затем знакомый голос произнес:
— Э-э… Арсений? — казалось, звонивший растерян.
— Да, я. А кто это…
— Гена. Узнал, приятель? Ты какой-то смурной. Разбудил, что ли?
Они вместе работали. Пожалуй, Гена стал единственным, с кем Арсений сошелся более-менее близко на новой работе, так, чтобы можно было заговаривать о новом друге. Они частенько ходили вместе перекусить в обеденный перерыв, изредка после работы прогуливались от ВДНХ до «Ботанического сада», и уже оттуда Гена уезжал на метро, один раз они провели вдвоем вечер пятницы — сходили в японский ресторан, хорошенько поддали, беспрерывно калякая по душам. Арсению понравилось. С Геной было интересно, и он в какой-то степени похоже смотрел на многие вещи — иронично, с умеренным сарказмом и здоровой долей естественной человеческой злости.
