— Лерка, — Арсений окликнул жену, когда та собиралась мыть посуду. — Надо бы с тобой поговорить.
Она отложила тарелки, повернулась к нему и с готовностью согласилась:
— Давай поговорим.
— Я про юбилей моего шефа. Ты ведь помнишь, что я должен пойти туда с тобой?
Жена кивнула, кажется, слегка удивившись. Наверное, не думала, что тема разговора будет именно о вечеринке.
— Так вот, — добавил Арсений. — Может, нам туда не идти?
Удивление Валерии возросло.
— Не идти? — переспросила она. — Но тебя же пригласили. Твой начальник. Я платье специально для этого вечера купила. Ты что, забыл?
— Нет, нет, что ты. Не забыл, но… Ты помнишь, что нам сегодня ночью кто-то звонил?
Валерия кивнула.
— Причем здесь это?
— Понимаешь… даже не знаю, как сказать. Все это со стороны покажется глупостью, но…
Он замялся, а Валерия ждала, не говоря ни слова. Лицо напряженное, губы поджаты.
— В общем, этот человек позвонил, чтобы предупредить: мне туда лучше не ходить, иначе… Словом, так я избегну каких-то проблем. Он спешил, сказал, что нет времени объяснять, что к чему, потом связь прервалась. Знаю, это все выглядит как-то бестолково, но… Лера, ты меня слышишь?
Жена смотрела куда-то в сторону, и Арсений подумал, что лучше бы она рассмеялась или возмутилась причине, из-за которой муж предлагает никуда не идти. Пусть все, что угодно, лишь бы ни это молчание.
На вопрос Арсения она только кивнула, продолжая смотреть в окно.
— Лера, ты не обижайся. Просто в последнее время… кое-что было. Кое-что не очень приятное. Вот, например, я как-то бродил в парке вдоль Яузы и обнаружил в ограде дыру. А за ней — частный дом и там…
Он снова замялся, слегка растерявшись. Неожиданно понял, что не знает, как рассказать все логично, так, чтобы Лера восприняла его беспокойство. Этот рассказ тянул за собой случай из детства, но Арсений почему-то не был готов поведать еще и об этом. Будто ступор какой-то стоял. Как если бы нужно было рассказать нечто постыдное, в чем даже близкому человеку не особенно признаешься.
Вконец смутившись, Арсений молчал, и Валерия шагнула к выходу из кухни. Он думал, что она сейчас скажет что-то типа, причем здесь какая-то стена и какой-то дом, но она лишь тихо произнесла:
— Ладно, — казалось, она сдерживает слезы. — Если не хочешь идти, не пойдем. Тебе решать.
— Постой, Лера, постой. Я тебе не так все объяснил. Пойми, я…
— Не надо, Арсений. Не надо ничего объяснять. Это твой начальник, ты и решай. Не хочешь, заставлять себя необязательно.
— Лера, я не…
— Извини, мне надо принять душ. Я после работы еще не ходила.
— Лера, я что-то не понял. Чем я тебя обидел?
— Ты? Ничем ты меня не обидел. Все, я пошла в ванную. Пусти.
Он не стал ее останавливать. Он по-прежнему не знал, как рассказать все, что его беспокоило, и чтобы это не выглядело абсурдом.
Хлопнула дверь в ванную. Послышался шум льющейся воды, но Арсений по-прежнему стоял, не двигаясь, в кухне. И с каждой минутой все его невысказанные слова, будто камни, дано лежащие на дне, покрывались тиной сомнения. Неудивительно, что Валерия даже слушать его не стала.
Еще бы! Послушать какого-то ненормального и сделать далеко идущие выводы!
— Да пошло оно все… — пробормотал Арсений. — Глубоко и надолго!
Он решил вымыть посуду, чего почти никогда не делал, и вскоре на душе у него полегчало.
11
Вечеринка удалась. Празднование проходило в небольшом ресторанчике на Звездном бульваре, из тех, что принято называть уютными и семейными. Средних размеров аккуратный зал, без лишних изысков, но оформленный мило и толково. Мягкие пастельные тона, удобная мебель. Громкость музыки умеренная, удачно подобрано освещение — не потемки, но и не слишком ярко.
Арсений вместе со всеми несколько раз плясал под кабацкие мелодии, которые так нравились шефу. В обычные дни подобная музыка вызывала у него рвотный рефлекс, но сегодня Арсений был пьян, а еще сказывалось то, что ушло, растаяло напряжение, преследовавшее с самого утра.
Сейчас он уже не помнил ни о звонках среди ночи, ни о том, как вел себя по дороге на вечеринку. Сейчас ему казалось, что все это вообще случилось с ним в какой-то другой жизни.
