Марк смотрел на меня исподлобья, чуть улыбаясь. Кивнул медленно: и подбородком и глазами. Я не сдержала улыбки: да, я знаю, как много это для тебя значит.
Только вернувшись в апартаменты, уже вечером, когда Марк полез в сумку за бритвой, я поняла, что практически все, что он взял – и был горнолыжный костюм. Смеялась я долго. И жалела, что он не взял лыжи. Но он не мог: это было бы давлением...
Тогда же, пока муж завис в ванной, я устроилась с ноутбуком на коленях. Сначала искала так, как было написано в карточке: Supreme Sukkubare. Ничего стоящего не находилось. Но по поводу суккубов нарылось столько мифологического и, мягко говоря, однозначного, что я растерялась.
Кто-то что-то недопонимал. И скорее всего, этим кем-то, в первую очередь, была я. Марк вышел из ванны, забрался ко мне на кровать.
- Ммм... как интересно. Возлежать на. Возлежать под, – читал он с улыбкой, – навевать грешные думы. А я-то думаю... Вот, что ты делаешь.
Отодвинув ноут в сторону, Марк привлек меня к себе:
- У нас медовый месяц, между прочим...
7.
Марк улетел в воскресенье. Я пыталась объяснить, зачем задерживаюсь в Италии до среды, но получалось плохо. Я сама этого не понимала. Женщина в желтом платье на пляже, позолоченная карточка с приглашением без текста – что я могла объяснить? Мне было интересно. Особенно ввиду того, что я начиталась в Интернете. Сам факт столь загадочного приглашения на таинственное собрание в таком неоднозначном месте как Собор в Риме уже отметал все сомнения. Это как концерт любимой звезды в твоем городе. Это как обнаружить в раскопках древний артефакт. Желанно и возбуждающе.
Грише я сказала лететь сразу в Рим. Там мы и встретились. Весь понедельник гуляли по городу, по магазинам. Уже к вечеру понедельника меня начало трясти. Запивая успокоительное алкоголем, я с тем же успехом пыталась объяснить Грише, куда собираюсь завтра вечером. Она смеялась. Ну, прогуляйся. Вдруг что полезное узнаешь...
От Верховного Суккубата я ожидала чего-то мистического и таинственного. Я ожидала свечей и пентаграмм. Ожидала глубокие капюшоны и приглушенные голоса. Я начиталась такого, что ожидала чего угодно...
Когда же я вжала голову в плечи под грандиозными сводами центрального нефа в назначенный вторник декабря, все мои представления канули в памяти. Маленькая загоревшая старушка поманила меня ладонью. Сглотнув, я пошла за ней.
Когда передо мной в полумраке открылась кафедра, я открыла рот.
- О, девочки. Посмотрите на наше свежее пополнение, затерявшееся где-то в средствах массовой информации, – по-английски с французским акцентом проговорила старушка далеко впереди. – Проходи ко мне, милая. На следующем собрании ты сядешь на последнем ряду правой от входа половины. Сегодня, как новенькая, постоишь рядом со мной.
Я шла по широкому проходу в скользившем со мной луче прожектора. Осветитель стоял слева на чем-то, похожем на стремянку. Это я разглядела, уже подойдя. Обе половины зала с интересом разглядывали меня. Я слышала улыбки, я чувствовала одобрение, я понимала ухмылки. Но я их не видела.
- Не душись на собрания. Если каждая девочка в этом зале капнет на себя, хоть унцию духов, мы задохнемся. Это второе правило собраний. Первое – без имен. No names! – повторила она, заставив меня обернуться к ней – вперед.
Подогнутся – не подогнутся... подогнутся – не подогнутся... Это все, о чем я думала, идя вперед. Старушка за выносным аналое не поднималась к кафедре. Она стояла на полу прямо перед двумя ступеньками. Подойдя к ней, я не сдержала улыбки, узнавая. Да, неужели! Уже по этому великолепному акценту я могла понять, кто ведет собрание Верховного Суккубата. Старушка давно растеряла свой шик, располнела и обзавелась брылями. Но все же, шарм, аура ушедшей славы и женственности заставляли задерживать дыхание рядом с ней.
- Вернемся к нашим вопросам. На чем я остановилась? – женщина посмотрела на листок формата А4 на вынесенном, явно не здешнем аналое, и провела вниз сморщенным пальцем с маникюром, стоившим годовую зарплату российской учительницы. – Индонезия, – она подняла голову, – по остальным работаем, в Индонезии совсем фигово. Нужно внимание общественности, финансирование, еда и медикаменты. Кто возьмет?
