Пятое октября. Келья в школе вольных каменщиков.
«Та женщина из сна — как отчетливо я видела ее лицо... — думала Ольга. — Почему она мне приснилась?.. Куда они дели настоящую Марию? Ту, которая раньше, до меня, жила в этом теле? Может быть, это был ее сон, а не мой?»
За стеной. По-турецки:
— Нажрались, свиньи! Такими же хотите стать, как эти тупорылые немцы?! Пейте вино, жрите свинину, скоро сами захрюкаете, забывшие Аллаха ослы!
«Кажется, вернулся Уно», — догадалась Ольга.
— Мы тут и тебе оставляли... Небось нашел за забором себе развлечение в юбке!
— Сам-то где был, сударь?!
— Заткнись, сын козла и ослицы! Здесь я был. Пил с вами, если кто спросит... И давно тут у вас валяется ЭТО?
— Не трожь школяра, он хороший. Это он нам достал...
— Слабак — после первой бутылки срубился.
По-немецки:
— А?.. Уже что ли утро?
— Встать, когда говоришь с офицером! Если еще раз...
По-турецки:
— Уймись, Уно... Ты же с нами пил. Не помнишь?
По-немецки:
— Ну да... Ладно. Но если еще раз увижу их пьяными, тебе голову оторву э... Эдмунд. Давай пошел! Умывайся и веди нас на завтрак... Если еще хоть раз увижу бутылки...
После утренней трапезы Эрнест куда-то исчез. Ду понес завтрак дежурившему на сундуках Тэрцо, да так и остался там отсыпаться после веселой ночи.
Ольга сидела на солнышке, на длинной ученической скамье возле стены. Уно подсел рядом:
— Мои гвардейцы совсем обнаглели. Германия на них плохо действует. Хуже было только на Крите.
— Вы ночью уходили куда-то.
— Вы слышали, — на миг Уно смутился, но потом посмотрел ей прямо в глаза. — Да. Надо было осмотреться. Я ведь в этом городе почти никого не знаю. Цебеш нам заплатил, ладно. Но что будет, если он не вернется, совсем не вернется? Я вынужден думать о будущем, пока эти оболтусы пьют. И чем дольше я думаю, тем ясней понимаю, что все происходящее очень странно.
— Что именно?
— Вот вы, к примеру. Кто вы этому Цебешу? Служанка?.. Нет. Ведете себя с ним на равных. Но и не его... — Он замялся, видимо подбирая нужное слово.
— Не тяну на любовницу пана? — помогла ему Ольга.
— Нет, отчего же. Вполне. — Он мягко улыбнулся. — И внешне, и вообще. Но отношения у вас с ним другие. Я все не могу понять, что же связывает между собой двух столь непохожих людей?
— Так видна непохожесть?
— Мне видна, уж поверьте. — Что-то блеснуло в его карих глазах — то ли усмешка, то ли солнечный блик.
И Ольге вдруг страстно захотелось довериться этому человеку. Довериться, позабыв про осторожность и сомнения.
Человек не может долго один.
— Я же вижу. Вас связывает с ним что-то страшное. Какая-то беда. Вы словно заложница. Я никогда не любил торговлю людьми. Может, я могу вам как-то помочь?
— Откуда такой интерес, сударь? Мне нечем вам заплатить, а Цебеш платит вам деньги.
— Деньги! — Он презрительно скривил губы. — Я и солдатом-то стал из любопытства. Всегда стремился делать то, что мне интересно... А тут какая-то загадка. Как будто я попал в одну из волшебных сказок Шахерезады. В вас тайна и безысходность, которую невозможно терпеть. На вас нет цепей, так почему... Вы даже беспокоитесь о нем. Ждете, когда он появится. Ждете?
— Жду, — устало выдохнула Ольга. — А что еще мне остается?! Никто кроме него мне не сможет помочь.
— Так не бывает.
— Бывает, поверьте мне, сударь.
— Да, Цебеш умен. Он философ, даже мудрец. Он по-своему честен и справедлив. Но вас он растопчет на пути к своей тайной, только ему ведомой цели. Растопчет даже не поморщившись.
— Знаю.
— Так что же вас держит? Заложник? В его власти кто-то, кто вам очень дорог? Или что-то иное? Магия? Страшная клятва? В то, что вы разделяете его взгляды, я, уж простите, поверить не могу.
Ольга благодарно улыбнулась, справедливо восприняв его слова как комплимент.
— Вы верите в переселение душ?
— Странный вопрос... Да. Слышал о таком. Индусы уверены, что... Может, они и правы, как знать? Но как же тогда ад и рай, как быть с воздаянием?
— Но вы не отрицаете, что такое возможно?
— Сам Мухаммед, да и ваш Исса этого, кажется, не отрицали. Но почему...
— Это не мое тело. — Сказала, словно в омут бросилась. — Постойте, дайте мне объяснить... Это тело безумной девушки — Марии. А мое тело спит где-то далеко. Дома. Цебеш вселил сюда мою душу. Он это умеет. Я здесь, словно в клетке. И только он может вернуть меня обратно... Вы считаете меня сумасшедшей?
