Она подтолкнула карточку, лежащую на столе.
— Здесь все записано.
— Очень профессионально, мисс Робинс, — похвалил я. — Интересно, а друзья мисс Дюн тоже посещали этого доктора?
Она задумалась на секунду.
— Уверена, что мисс Фабер ходила к нему. А предложил ей доктора мистер Ларсен.
— Фабер? — переспросил я. — Сюзанна Фабер, известная стриптизерка?
— Именно она. Сузи Фабер! — хихикнула секретарша и тут же прикрыла рот ладошкой. — Ой, извините, но я не могу удержаться при мысли о том, какая приятная у них была беседа!
— Ничего, — ответил я подбадривающе. — У меня тоже богатое воображение. А кто такой Ларсен?
— Эдгар Ларсен. — улыбнулась она благодарно в ответ на мою снисходительность, — менеджер мисс Дюн.
— Может, и его адресок… — начал я.
Марси подвинула мне листок бумаги.
— Все здесь.
— И Сузи Фабер?
— Все.
— Вы сейчас с Ларсеном разговаривали? — спросил я, как бы между прочим.
— Простите?
— Когда я стоял под дверью, мне показалось, что из этой комнаты кто-то вышел. — Я кивнул головой на дверь балкона, ведущую на веранду.
— Вы ошибаетесь, мистер Хольман. Тут никого не было!
— Значит, мое сверхчеловеческое чутье меня подвело, — широко улыбнувшись, сказал я. — Но ведь я и не доктор Рейнер, который получал, наверное, пятьдесят баксов в час, чтобы не ошибаться.
— Сто долларов в час, мистер Хольман, — поправила меня секретарша. — Доктор Рейнер пользовался большой популярностью.
— Спасибо за помощь, мисс Робинс. Я еще обязательно зайду.
— В любое время, мистер Хольман!
Она встала, чтобы проводить меня к двери, и тут я впервые имел возможность оценить ее в полный рост. Не очень высока, но с очень сексуальной фигурой. Года на два моложе Барбары Дюн.
— Тебе понравилось лето в Коннектикуте? — спросил я, открывая дверь, но глядя на Марси.
Ее лицо на секунду побелело.
— Она… Она рассказала об этом? — прошептала Марси, уставившись на меня.
— Не очень подробно, — признался я. — Но суть я схватил.
— Она всегда была сучка, но только теперь я поняла, какая же она все-таки гадина!
Я вышел из кабинета и мягко закрыл за собой дверь, чтобы не видеть перекошенного злобой лица Марси Робинс. Можно было не спрашивать ее, ненавидит ли она Барбару Дюн, — ответ у меня был перед глазами.
Офис доктора Рейнера находился в самом центре Бульвара Заходящего Солнца — вполне подходящее местечко!
Дверь была открыта, и я вошел, с удивлением и надеждой. Большая гостиная с пушистым белым ковром посередине к тому располагала. Вдоль стен стояли уютные диваны и кожаные кресла.
В соседней комнате раздался шорох, и я но стал на этот раз тратить время на излишнее проявление вежливости, а прошел прямо туда.
Шорох издавали бумажные листы, которые перебирала женщина, сидящая за письменным столом. Поразительно! В этом деле о загадочном докторе Сексе все будто сговорились мне помогать с самого начала.
Полногрудая брюнетка с лицом Мадонны, но в стальных очках, посмотрела на меня и произнесла глубоким контральто:
— Да?
— Вы, наверное, секретарша доктора Рейнера? — спросил я.
— Нет. — Она грустно улыбнулась. — Его вдова.
— Извините, миссис Рейнер, — пробормотал я.
— Не смущайтесь. Я пытаюсь навести порядок в письменном столе. Мой муж был такой рассеянный! А ведь все эти бумаги касаются его клиентов.
Нельзя было упускать такую возможность.
— Меня зовут Рик Хольман, и я представляю интересы этих самых клиентов, миссис Рейнер. Одного из них волнует судьба магнитофонной записи…
— Не может быть! — Она закрыла лицо руками. — Ну надо же, еще один! Вы уже третий человек, который обращается ко мне с тем же вопросом. Всех волнуют сегодня исключительно магнитофонные пленки! Боюсь, повторю то же самое, что и остальным: мой муж использовал записи во время работы и хранил их здесь, в своем столе. Но я не могу найти.
— Это плохо, — сказал я. — Мой клиент взбешен.
— И двое предыдущих тоже, — сухо заметила она. — Я так понимаю, мистер Хольман, что вы частный детектив или что-то в этом роде.
— Что-то в этом роде, — согласился я.
— Насколько могу судить, исчезнувшие пленки Хермана уже появились в совершенно другом месте.
— Вы очень проницательны, миссис Рейнер.
