Муромец заказал всем по порции, расплатился из своих, пробурчал, что дерут тут втридорога, и приступил к отчёту.
— Всё глухо, как у Бабы-яги в перевёрнутой ступе, — сказал он. — Князь нас не примет. Я сомневаюсь даже, что ему доложат о нашем визите. Сами понимаете, я у князя не в фаворе, а тут ещё бюрократы чёртовы…
— Мудрец в городе, — сообщил ему Алеша.
— Кого только сейчас в городе нет, — сказал Муромец. — Чего он хотел, мудрец-то?
— Мутного. Яйцо требовал, хамил, на парня нашего наезжал. Одно слово, пьяный.
— Иван-то пьяный?
— Ага.
— Странно. Знаете, кого ещё я в тереме видел? Нипочём не угадаете. Боярина Смердищева я видел, личного посланца Кощея. Видать, и сам Кощей где-то недалеко окопался. Ох, чует моё сердце, будет скоро в стольном городе хорошая буча. А ещё француз какой-то приперся. Маркиз Карабас, что ли.
— С котом? — спросил Реджи.
— А я почем знаю? Я его в тереме мельком видел, у входа в княжеские палаты. Ему-то, супостату иностранному, сразу аудиенцию предоставили.
— А что с французом? — спросил Алеша.
— Нехорошее я про него слышал, — сказал Муромец. — Будто есть у него кот, который то ли кот, а то ли демон. И кот этот всё для своего маркиза состряпал. Это ведь он сейчас — маркиз, а раньше голодранцем был, нищим и безродным. А кот ему и титул выбил, и земли, и замок соответствующий, и девку ему сосватал с хорошим приданым.
— И что тут нехорошего?
— А ты прикинь, что этот кот с прежним владельцем титула сделал, с хозяином замка и земель. Думаешь, по-хорошему они этому Карабасу всё своё имущество отписали?
— У нас тоже похожая история была, — вспомнил Добрыня. — Давно, правда. Про Емелю и щуку его волшебную помнишь?
— Ну ты сравнил, щука и кот! Щука — рыба, тварь хоть и волшебная, а всё равно безмозглая. Там Емеля музыку заказывал, это и ежу понятно. А коты — они сами по себе, чем и опасны. Не верю я, что он этому маркизу без всякой корысти помогал, исключительно по чувствам родственным да доброте душевной. Не маркиза он, себя наверх двигал. Был котом голодранца, стал котом чуть ли не наследника престола. К власти лезет, шельмец. Рыжий, ты про это что-нибудь знаешь?
— В общих чертах. Только фамилию маркиза и то что кот этот в сапогах да при шпаге.
— Почему они оба именно сейчас тут появились? Совпадение?
— Я в совпадения не верю, — сказал Реджи. — По крайней мере, в счастливые совпадения.
— Что делать будем, старшой? — спросил Добрыня.
— Здесь посидим, темноты подождём, — сказал Илья.
— Ты чего это удумал? Лезть в терем княжеский, как тати в ночи?
— Не знаю пока. Но дело — прежде всего. Я вот всё думаю, зачем это мудрецу смерть Кощеева понадобилась? Не собрался же он старикашку убивать.
— Мудрец, — пожал плечами Алеша. — Кто его знает, мудреца. Слышь, Рыжий, а твоим архарам иноземным она зачем сдалась?
— Не знаю. Не спрашивал.
— Мутное дело, — подытожил Илья. — Но думаю я, что не в самом Кощее тут подвох. Есть что-то и посерьёзнее.
Маркиз Карабас вернулся в свой номер. Кот без сапог, но в банном махровом халате, валялся на постели и почитывал свежий выпуск «Плейкэта» с роскошными кисками на развороте.
— Был у князя? — лениво спросил кот, переворачивая страницу.
— Был.
— О богатырях спрашивал?
— Спрашивал. Князь не знает, но верные люди сказали — в городе они. Здесь их видели.
— Это мы удачно приехали, — сказал кот. — Стрелок с ними?
— С ними какой-то тип в чёрном. Может, он и есть твой стрелок.
— Понятно, — сказал кот. — Ладно, отдохни, я пока подумаю.
— Не понимаю я, зачем тебе эта поездка сдалась, — пожаловался Карабас — Сидели бы у себя во Франции… Праздник урожая скоро.
— Думать и понимать — это не твоё дело, — отрезал кот. — Для этих занятий мозги нужны, которых у тебя отродясь не было. Забыл, откуда я тебя вытащил? Или ты не помнишь, кто тебя в маркизы определил, шавка?
— Не забыл.
— Тогда сиди и не тявкай, — отрезал кот и вернулся к изучению картинок. Киска с девятой страницы его возбуждала.
