— Не совсем, старшой, — снова вздохнул Алёша.
— Ты меня удивляешь, — сказал Муромец. — Более того, ты меня беспокоишь и даже пугаешь. Что же это за проблемы такие, что с ними не может справиться целый былинный русский богатырь?
— Да как бы тебе объяснить, старшой…
— По возможности доступно, — сказал Муромец. — Используя для этого нормальные русские слова. Или я слишком многого от тебя требую?
— Ну, в общем… как бы да… а он… и ржет, собака… Я такого отродясь не видывал.
— Слова русские, — согласился Муромец. — И в какой-то степени даже нормальные. Только я всё равно ничего не понял.
— Э… Вот…
— Попробуем задать наводящие вопросы, — сказал Муромец. — Где?
— В Лукоморье.
— Нездоровое место, — сказал Муромец. — Вечно оттуда всякая пакость лезет. Кот ещё этот.
— Нету кота, — выпалил Алеша.
— Куда же он делся? Я думал, его с этого дуба калачом не сманишь.
— Кранты коту, — сказал Алеша. — Собственно, это и есть часть проблемы.
— Пока я вообще никакой проблемы не вижу, — сказал Муромец. — При вести о смерти этого поганца и слезинки из моего глаза не выкатится. Он на нас всех контракт заключил и тварь эту в сапогах науськал. И кто его порешил?
— Он… Оно… Чудище.
— Поганое? — уточнил Муромец.
— Классификации не поддается, — сказал Алёша. — Никогда в наших краях такие не водились.
— Мутации, блин, — вспомнил старшой богатырь мудрёное слово. — Экология портится, вот и чудища с каждым годом всё страшнее. Какое оно из себя-то?
— Собака.
— Логично, — сказал Муромец. — Собака задрала кота. Законы природы, и ничего ты с ними не сделаешь.
— Страшная тварь, — продолжил описание Алёша.
— Ротвейлер со стальной челюстью и капающей с клыков кровавой слюной? — предположил Муромец.
Алеша вздрогнул.
— Нет, — сказал он. — Вроде беспородная. Дворняга в смысле. Здоровая такая, что твоя лошадь. И ржёт.
— Минуточку, — сказал Муромец. — Так оно всё-таки собака или лошадь? Я в том плане интересуюсь, что собаки вроде бы не ржут.
— А она не как лошадь ржёт, а как человек. И разговаривает по-нашему.
— Ага, значит, чудище говорящее, — сказал Муромец. — А ты говоришь, не поддается классификации. Особые приметы у него есть?
— А то, — сказал Алеша. — Примет у него куча, и все особые.
— Думаю, тут ты прав. Говорящую собаку размером с лошадь трудно перепутать с кем-то другим.
— Ещё у неё две головы, — сказал Алеша.
— Точно, мутант, — сказал Муромец. — Мало нам трёхголовых змеев, так ещё двухголовые собаки бегать повадились. Интересно, сколько голов у детей будет, если эту тварь с Горынычем спарить.
— Он Горынычу скорее все три глотки перегрызет, — сказал Алеша. — Хотя, если подумать, есть в этой твари что-то змеиное.
— Шизофрения косила наши ряды, — вздохнул Муромец. — Ради всего святого, что есть в нашей земле, объясни мне, что змеиного может быть в двухголовой собаке размером с лошадь?
— Грива, — выпалил Алёша.
Муромец глубоко вдохнул, задержал дыхание. Выдохнул. Повторил процедуру несколько раз.
— Кажется, я начинаю понимать, в чем дело, — сказал он. — Дыхни.
— Да не пил я, старшой.
— Всё равно дыхни.
Алеша дыхнул. Занавеска сорвалась со своего места и вылетела в окно. С пола поднялись тучи пыли. Муромец принюхался.
— Вроде действительно не пил, — сказал он. — Жаль, такая хорошая версия накрылась. Значит, у чудовища была грива, напоминающая гриву змеи?
— Не совсем так, старшой, — сказал Алеша. — Она сама состояла из змей. Грива, я имею в виду.
— Чисто из интереса спрашиваю, а хвост этой собаки ты видел?
— Нет, старшой. Как-то не рассмотрел.
— Жаль. Любопытно было бы поглядеть. И как эта твоя собака справилась с котом? Она умеет лазать по деревьям?
— Видимо, да. Когда я прибыл на место событий, она уже доедала.
— Офигеть, — сказал Муромец. — И что ты предпринял?
— Как обычно.
— Напал на животное со спины, пока оно питалось?
— Э… Типа того.
— Хорошая тактика, — сказал Муромец. — Почему она не сработала?
— Оказывается, эта скотина жрет только одной головой. Второй она постоянно осматривается.
— А сразу ты этого не заметил?
— Ну… Не до того было.
— Понятно, — сказал Муромец. — Как прошёл бой?
— Э… Плохо. Лошадь мою задрали, копье сломалось, а меч запутался в долбаных змеях… Меня укусили два раза. — Алеша продемонстрировал свою богатырскую ляжку. — Вот сюда примерно. Хорошо, хоть змеи не ядовитые.
