— Тронутся — увидим. И направление известно — на Рязань. А что Шибалин говорит по нашему поводу? — спросил Геннадий.
— Предлагал ему наблюдателей с рацией посадить поближе, но вами рисковать не хочет, красноармейцы ни мои, ни ваши — не потянут, вот я и подумал, может среди «армян» есть разведчики? Посмотрел списки, точно есть!
— Раненые? — уточнил сзади Юрий Никитин.
— Не без того. Но было некоторое количество легкораненых. В лазарет то они попали не в день отплытия, да у нас с плаванием и выгрузкой, считай, почти полторы недели провели. За это время могли поправиться?
— Нужно на месте смотреть. — согласился Серпилин.
— За тем и еду. Полагаю, если найду добровольцев, Шибалин мне палки в колеса ставить не будет? А вы натаскаете их, хоть чуть-чуть.
— Сколько времени дадите? — спросил Геннадий.
— Неделю. Я собираюсь числа 26–27 поехать в Коломну, их с собой возьму. Как только с Олегом Курским договоримся — тут же и отправлю.
— От Коломны до Воронежа далековато. Или на машинах? Так как реки форсировать?
— Мне из 21 века снегоходы подкинули. Саня упомянул, что есть такие штуки для зимы, а я тут же заявку. Вот и доставили, пока 10 штук, но еще обещают. В Торжке мои уже катаются. Это вроде мотоциклов, но с лыжей и гусеницей. — начал объяснять Афанасьев.
Но с заднего сиденья тут же сообщили, что десантники знают эту технику и сами на ней неоднократно ездили.
— На снегоходах можно быстро проскочить. — задумался Геннадий. — Ладно, попробую поговорить с Шибалиным, может разрешит двух-трех из нас выделить, чтоб группы возглавить. Одной то мало будет. Не пойму, чего он боится? Ведь на войну ехали, а не за печкой сидеть.
* * *
Спонтанный лагерь — напоминал целый город из тысяч больших и маленьких палаток, стоящих на берегу широкой реки. Тут были свои широкие проспекты и кривые улочки, огромные общественные палатки под госпитали, кухни, «учреждения» и скромные навесы из брезента или полиэтилена для барахла. Четырех-шести местные «семейные» с тентом под раскладушки и крохотные двухместные «норки» только для ночевки в спальном мешке. Чуть в стороне формировалось большое кладбище. На холмиках могил короткие столбики с фанерными табличками, на которых редко значились две-три фамилии, чаще по пять-восемь имен, умерших от ран. В полукилометре — море и стоящий на рейде теплоход.
Колонна проехала почти до центра палаточного города по широкому «проспекту» — три машины легко разъедутся, и уперлась в площадь, обозначенную складскими навесами. Едва машины остановились, «армяне», из тех что покрепче, привычно принялись разгружать грузовики. Остальные окружили легковушки, впервые приехавшие сюда. В первых рядах было много женщин с детьми. Почувствовав в Афанасьеве большого начальника, женщины тут же обступили его, требуя немедленной эвакуации в более цивилизованные места.
— Куда я вас возьму? Мы же на вас не рассчитывали! Как вы не понимаете, ну нет у нас сейчас жилья, его только строят! Хотите в те же палатки, но на мороз? Пожалуйста! Не волнуйтесь, как только обеспечим теплым жильем, заберем всех! А пока лучше здесь, в тепле, перезимовать! — Арсений Николаевич, как мог, отбивался от наседавших теток.
А десантники тем временем тихонько проскочили стороной, попутно выясняя — где в данный момент находится Максим Викторов или еще кто из местного начальства.
Вскоре Геннадий увидел знакомого старшего лейтенанта НКВД Борисова, поздоровался, махнул своим, почти сразу появился и Максим, а когда все вместе зашли в штабную палатку, к ним присоединился и Афанасьев.
— Фух! Еле отбился. — жаловался подполковник офицерам.
Благодаря тому, что Максим провел среди пассажиров несколько дней и хорошо представлял нужды как самой базы, так и средневекового «отделения», предварительные списки составил загодя. «Покупателям» не пришлось терять время на поиск и сортировку нужных специалистов. Каждый занимался со «своей» группой потенциальных сотрудников, примерно представлявших — чем они будут заниматься. С другой стороны и пассажиры желали поскорее покинуть осточертевший лагерь, поэтому разобрались довольно быстро, часа за два. Наскоро перекусив, «завербованные», с шинелями и полушубками на руках, жались поближе к автомашинам, чтобы на дай Бог не отстать, оставшись тут еще на несколько недель, а может и месяцев.
