— Ты хочешь сказать, что это никак на тебя не повлияло?
— Что ты хочешь от меня услышать? Да, это не помешало мне встречаться с мужчинами, хотя с тех пор я очень тщательно их выбирала. Затем я вышла замуж за Джимми, — а впоследствии развелась с ним. Та история никак не повлияла на мою жизнь.
— Зато теперь в твоей жизни появилась тайная связь с твоим начальником. — Зак встал с кровати.
— Ты злишься?
— Да. — Он включил лампу.
— И что теперь? Ты хочешь что-то изменить в наших отношениях?
— Я хочу, — проговорил он, надев трусы и брюки, — чтобы мы наконец сходили куда-нибудь вместе, не скрывая ни от кого наши отношения, не прячась.
— А как же сегодняшний вечер?
— Это не считается. Я не стесняюсь наших отношений. А ты?
Молодая женщина побледнела, и Зак ощутил небольшой укол вины.
— Послушай, Эмили…
— Нет, не говори ничего. Я, пожалуй, пойду.
— Тебе не надо уходить.
— Я пойду. Уже поздно, — добавила она, как будто эта фраза все объясняла.
— Останься. — Зак не мог разобрать выражение ее лица.
— Я не могу. Увидимся завтра, на работе.
Создавалось такое впечатление, словно все случившееся прошлой ночью произошло не с ними. Каждый день Эмили приносила Заку ланч, назначала встречи и отлично исполняла свои обязанности. Не было никаких тайных взглядов, никакого волнения, если он вдруг задевал ее руку. Когда Зак разговаривал с ней, выражение ее холодных синих глаз оставалось безучастным и далеким. Эмили оставалась в офисе после того, как босс уезжал, и трудилась. Он не писал ей, да и она ничего не предлагала. Несколько дней спустя Зак решил, что следует разобраться во всем, а не пускать дело на самотек. Но он понятия не имел, с чего начать. Молчание Эмили останавливало его еще до того, как начинали формироваться фразы.
Но, несмотря на ее молчание и некое отчуждение, она по-прежнему привлекала его. Теперь вместо строгих костюмов молодая женщина носила юбки до колен, заправленные в них легкие блузки и красивые ремни, которые подчеркивали соблазнительные изгибы ее тела. Конечно, одежда, как нельзя более подходившая для офиса, не привлекла к себе особого внимания, но, когда Зак смотрел на Эмили, в его сознании невольно возникали образы того, что скрывается под шелковыми блузками и кашемировыми свитерами…
— На кого вы будете ставить?
Даниель из отдела кадров стоял в дверях, держа в руках список. От Зака не ускользнуло, как Эмили сразу отшатнулась от его стола, прижав к груди папку.
— Сегодня же скачки. Кубок Мельбурна, — напомнил Даниель с улыбкой. — Мы собрались у телевизора в комнате для переговоров номер три. Нам нужны ваши ставки.
Эмили посмотрела на Зака, потом снова на Даниеля и улыбнулась:
— Я подумаю и потом сделаю ставку.
Зак совсем забыл о кубке Мельбурна — одном из самых важных дней в году, когда все до единого смотрят скачки. Этому мероприятию уделяли большое внимание в каждой компании, и «Валгалла» не была исключением. Пока он шел в комнату для переговоров, ему пришло в голову, что у Эмили действительно есть талант организовывать людей. Если нужно было отпраздновать чей-либо день рождения, уход на пенсию или рождественскую вечеринку, то всегда обращались к ней, словно к директору по персоналу и социальным вопросам. Она превосходно справилась и с новым проектом.
Зак сел среди сотрудников компании, непринужденно общаясь с ними, но не спуская глаз с Эмили. Несколько раз она замечала, что он смотрит на нее, однако сразу же отводила глаза.
Он подождал, пока она закончит разговор, подошел и спросил:
— Сегодня вечером ты свободна?
Сторонний наблюдатель не заметил бы ничего странного, но Зак немедленно понял, что вторгся в ее личное пространство — по тому, как она заморгала и ее пальцы сжали ножку бокала с вином. Он чувствовал ее напряжение, но ему все равно хотелось заправить ей за ухо выбившуюся прядь волос и провести ладонью по мягкой коже. Здравый смысл помог ему усмирить желание, хотя он и не любил это делать.
— У тебя ужин с клиентом, — заметила Эмили, — в восемь часов, в «Палаццо Версаче».
Зак нахмурился.
— Я, скорее всего, буду работать, — добавила она и отпила из бокала. — Открытие комплекса всего через пять недель.
