И ощутила покалывание в кончиках пальцев, которым нестерпимо захотелось ласкательными зовущими прикосновениями пробежаться по его могучему прессу. По нему, наверно, можно было стучать кулаками, как в запертую деревянную дверь!
Несколько мгновений она приходила, в себя, как бы восстанавливая дыхание.
Алексей заботливо набросил на её мокрую спину большую махровую простыню — её Алешка всегда оказывался рядом в нужную минуту. Она нарочито медленно растиралась, прикрывая простыней голову и плечи, думая, что так, как она, видимо, чувствуют себя оглушенные молнией…
«Но что, собственно, произошло, что?! — вертелись въедливые шестерёночки в голове. — Всего лишь прикоснулась к молодому мужику…»
А внутри неё не то ныло, не то пело что-то такое, чего она никогда не испытывала в своей женской жизни, и чего никак нельзя было выразить, высказать нормальными словами…
Ныло — или пело?!
Когда они съели арбуз, было уже заполночь. Игорь, как человек режима, ушёл раньше, а они с мужем ещё сидели на крылечке и какое-то время молчали.
— Ну, и мне пора… — поднялся Алексей. — До Москвы всё же часа два пилить.
И вдруг Наталья потянула его к себе:
— Не уезжай, а? — словно бы вскользь, как о небольшом одолжении попросила она.
— Да ты что, Натали? — удивился Климашин. — Как будто у нас это в первый раз! Так и не привыкла?
— Привыкла, привыкла! Но ведь так далеко… Не уезжай. Не оставляй меня одну…
— Подумаешь — далеко! Зато недолго. Потом с тобой мой верный кадр остается, «водяной», из наших. В самом крайнем случае — Игорь тебя защитит и прикроет, — предположил простодушный Алёшка.
И всё то недолгое время, пока она провожала его до машины, оставленной у проходной спорткомплекса, она молила его настойчиво, тупо и однообразно:
— Ну, не уезжай! Что тебе стоит?! Не оставляй меня одну… Не ос-тав-ляй! — почти выкрикнула она наконец, когда он уже садился в свой «BMW». — Слышишь?!
— Слышу, слышу… — отмахнулся Алексей, заводя мотор. — Да не дёргайся ты так, всё будет тип-топ…
— Как ты не понимаешь… — почти прошептала она, поцеловав его на прощанье сквозь опущенное боковое стекло. — Ты-то будешь в Австралии, а я — останусь здесь… На другой стороне планеты!
Климашин махнул ей рукой и тронулся с места. Скоро за поворотом в последний раз мелькнули задние фонари его машины, и она осталась одна.
На другой стороне…
Да, она боялась… она предчувствовала… она знала… Звериным чутьём женщины-самки она предугадывала, что именно произойдёт, когда хотя бы временно порвётся та ниточка, которая крепко связывала их с Алексеем воедино; она только не могла представить, как именно это произойдёт…
…А произошло то, о чём она думала, до обидного просто, чтобы не сказать — буднично.
Жара не спадала. Ночь была душной, и после расставания с Алексеем Наталья долго не могла заснуть, ворочалась с боку на бок, меняла влажную наволочку…
Почти весь день она провела в бассейне, где отряды сменяли друг дружку, словно стеклышки в калейдоскопе. Игорь весело и деловито наводил порядок, и она то и дело издали смотрела на него с удовольствием, как на надёжного помощника: и в самом-то деле, бассейн был в эту жарищу главным терапевтическим средством…
Наталья не могла себе позволить ходить в одном лифчике и шортиках, как это делали молоденькие пионервожатые. Но никто не знал её маленькой женской тайны: под её белым медицинским халатиком с красным крестиком на кармашке её тело не облипали, не стягивали и не натирали никакие примамбасы! От этого, надо признаться, становилось чуточку прохладнее…
После вечернего построения на перекличку и сигнала отбоя — сигнал этот по укоренившейся традиции подавался пронзительными звуками когда-то пионерского горна — она, измотанная жарой и дневными хлопотами, лежала совершенно голой прямо на линолеуме — без сил, без мыслей и без желаний…
Поэтому, когда раздался деликатный стук в дверь, она не сразу на него отреагировала. Это оказался Игорь. Она успела набросить на себя простыню, подобно древнегреческой богине, и немного смущённая, чуть приоткрыла створку двери.
— Наталья Павловна, не хотите освежиться, — поплавать, как следует? — заторопился он. — Я на сегодня тренировки кончил, сейчас воду меняю. К одиннадцати будет свежая водичка! Я вам боковой вход открою, через подсобку…
