– Ей уже лучше.
– А вот это скверно, – отозвался Хантер. Он поднял воротник своей кожаной куртки и стал натягивать перчатки. – Мы пока обогнали ее совсем не намного. Хорошо бы ей хоть на некоторое время отойти от дел. – Он вышел в коридор, захлопнув за собой дверь, но Джадд бросился за ним следом.
– Что ты хочешь этим сказать, черт тебя подери?! – гневно воскликнул он.
Хантер вышел на веранду и спустился вниз по ступеням.
– Так значит, это ты перерезал провод? – не отставал Джадд.
Хантер остановился, посмотрел себе под ноги, оглянулся через плечо и с усмешкой произнес:
– Нет. Кто-то меня опередил.
Джадд дал ему уйти, осознавая, что Хантер навряд ли мог оказаться причастным к преследованию Челси. Он всегда относился к ней с симпатией, и сегодняшний его визит наверняка мог служить лишним тому подтверждением. К его глупой браваде Джадд давно привык, хотя и не мог не заметить, что Хантера что-то тревожит. Придет время, и он выяснит, что стряслось с этим взбалмошным и в сущности безвредным человеком. А пока ему предстояли гораздо более неотложные дела.
Вернувшись в кухню, он убедился, что телефон исправен, и набрал номер Кевина. Он не мог огорошить пожилого человека известием о том, что его дочь беременна. Пусть она сама скажет ему об этом. Но сообщить отцу, что его дочь в опасности, что она то и дело подвергается атакам неведомого врага, было его прямым долгом. Он знал, что Челси горячо любит Кевина, и рассчитывал, что тому удастся убедить ее хотя бы ненадолго покинуть Норвич Нотч.
Но Кевина как назло не оказалось дома. Снова поднявшись в спальню, Джадд застал Челси сидящей на краю кровати с опущенной головой. Она о чем-то напряженно размышляла.
Джадд с трудом поборол желание заключить ее в объятия. На всякий случай он сделал шаг назад и убрал руки за спину.
– Тебе лучше? – спросил он.
– Да, спасибо. Как ты думаешь, кто мог повредить телефонный провод?
– Кто угодно.
Она тихо, почти шепотом спросила:
– Хантер был здесь? Ты его видел?
– Да. Он только что уехал.
– Он зол на меня. Я не знаю точно, чем я ему не угодила, но не сомневаюсь, что именно по этой причине он не выходит на работу. Но Хантер не мог этого сделать, ведь правда?
– Знаний у него вполне хватило бы, ведь он разбирается в электро– и телефонных проводах. Но я тоже сомневаюсь, что он мог пойти на такое.
Челси тяжело вздохнула и с трудом поднялась на ноги. Ее ночная рубашка была измята, тесемки ворота развязались, но Джадд невольно залюбовался грациозными движениями Челси, всей ее ладной, стройной фигурой. Она подошла к шкафу и, порывшись в одном из отделений, вынула оттуда небольшую клеенчатую сумку, поставила ее возле кровати и, откинув волосы со лба, взглянула в глаза Джадду.
– Я поеду в Ньюпорт. Папа не бывает там в такое время года, и дом окажется в моем полном распоряжении. Я проведу там уик-энд, а потом вернусь. Мне и правда надо немного отдохнуть.
Джадду так хотелось от души обнять ее за это мудрое решение, но он боялся, что не сможет совладать с собой и вовремя разжать объятия… Его влекла к ней все та же непреодолимая сила, противостоять которой день ото дня становилось все труднее. Он чувствовал, что нет для него более желанной, более прекрасной женщины. Она была необыкновенно, волнующе красива несмотря на уже заметную беременность. В который раз он с сожалением подумал о том, что жизнь его была бы намного проще, окажись Челси столь же холодной, жесткой и расчетливой, как Джанин. Тогда ему ничего не стоило бы навсегда забыть о ней. Но Челси как назло оказалась почти полной противоположностью Джанин. Чего стоили одни ее пышные каштановые волосы, оттененные матово-белой кожей, ее огромные серьезные глаза, ее стройная фигура, которую не портили ни беременность, ни просторная ночная рубаха из толстой фланели! Она выглядела такой решительной и смелой и в то же время такой трогательно-беззащитной! Сочетание этих взаимоисключающих качеств, возможно, и делало ее столь привлекательной.
Джадд провел языком по пересохшим губам и стал мысленно перебирать причины, заставлявшие его идти наперекор своим желаниям. Во-первых, сказал он себе, Челси Кейн ждет ребенка от другого мужчины. Во-вторых, она не сообщила ему об этом. В-третьих, она прибыла в Норвич Нотч вовсе не затем, чтобы стать партнером в "Плам Гранит", а ради сведений о своих родителях. В-четвертых, и это самое главное – она вовсе не та женщина, какая ему нужна. Он нуждается в любви и преданности, в мягкости и уступчивости. Его жена должна забыть обо всем на свете, кроме него, кроме их семьи, а вовсе не посвящать свое время и силы проектированию зданий или ведению гражданских дел. Ему не вырваться из Норвич Нотча, пока жив Лео. Но рано или поздно ситуация со стариком изменится – он либо умрет, либо, если свершится чудо, выздоровеет, и тогда настанет время решать, куда ему отсюда податься. И его жена, какой он ее себе представлял, должна безоговорочно последовать за ним, куда бы он ни направил свои стопы.
