Или они с Дэмьеном доживут вместе до глубокой старости. Варианты бесконечны.
Она вышла из леса и подошла к старому дому. Вставало солнце, заливая призрачный дом неземной красотой. В лесу запели птицы. Казалось, небесный хор сопровождает ее восхождение. Воздух был напоен сладкой росой.
Поднявшись по ступенькам, Сара обернулась и бросила последний взгляд на XX век. Она помахала рукой, прощаясь с ним, и пошла навстречу своей судьбе.
В гостиной она села на пол. Сделала несколько долгих глубоких вдохов, чтобы снять усталость после ходьбы. Сердце забилось в обычном ритме, она засунула руку в карман и нащупала один из даров Элиссы. Да, Элисса поняла, кто такая Сара. И поняла, что сегодня она уйдет из этого мира, чтобы родиться в другом.
А три дара, поняла Сара, это не подарки в материальном смысле, но самая суть радости, надежды и любви. И когда-нибудь они, подумала с надеждой молодая женщина, лягут в основу подарочного запаса, который она оставит в наследство своей дорогой Элиссе.
Сара спела мантру и сжала в руках три дара. Она полностью расслабилась и успокоилась. И перед тем, как она исчезла, в гостиную вошел Каспер и устроился, мурлыча, у нее на коленях.
— Сара! Слава Богу, ты вернулась!
Сара прищурилась, чтобы прийти в себя. Первое, что она увидела, был Каспер, прыгающий с ее колен. Потом она увидела Дэмьена, склонившегося над ней с озабоченным видом. Радость охватила ее — она снова в прошлом, в его прекрасной гостиной.
— Дэмьен! Я опять здесь!
Он стал на колени рядом с ней, в его глазах застыло мучительное ожидание.
— Ты нашла ответы? Ты пришла, чтобы остаться здесь?
— Я… я не знаю, — честно ответила она. И тут почувствовала такую боль, что вся напряглась и побледнела.
— Что с тобой?
— Я рожаю, — еле слышно прошептала она. Его глаза расширились от изумления.
— Почему же ты сразу не сказала? Давай, я отнесу тебя наверх. — Он осторожно взял ее на руки, вынес в коридор и понес в спальню. Там он положил жену на кровать и начал расстегивать ей платье. — Ну вот, тебе здесь удобно, а я поеду за врачом.
— Нет, — сказала Сара. Она имела достаточно точные представления о медицине прошлого и знала, что вплоть до XX века женщины, умиравшие родами, умирали, в основном, из-за инфекций, занесенных грязными руками врача или инструментами. И она не думала, что сельский врач в 1870 году знаком с теориями Пастера.
— Ты не хочешь, чтобы я привез врача? — спросил Дэмьен, не веря своим ушам.
Она покачала головой. Видимо, она подремала перед тем, как попасть сюда, потому, что теперь схватки сильно участились.
— Поверь мне, Дэмьен. Будет лучше, если мне будете помогать только вы с Баптистой.
Все краски сбежали с его лица.
— Ты хочешь, чтобы я помогал при родах?
Сара даже улыбнулась, так он был шокирован.
В XIX веке такие вещи не были приняты.
— Да, Дэмьен, я хочу, чтобы ты был со мной. Только тогда я не буду бояться.
Он нежно улыбнулся и погладил ее по лбу.
— Тогда я, конечно, останусь. Но ты уверена — насчет врача?
— Да. Пожалуйста, не привози его. И потом, наверное, уже все равно нет времени.
Дэмьен видел, что схватки повторяются, и не стал оспаривать ее слова.
— Хорошо, милая.
— Ты только должен проследить, чтобы все, что будет ко мне прикасаться, было чистым. Обещай мне это.
— Обещаю.
— И нужно прокипятить какую-нибудь веревочку перевязать пуповину.
— Хорошо дорогая.
Он опять стал расстегивать ее платье, и она сунула руку в карман.
— Вот, — сказала она. — Возьми это.
Дэмьен уставился на три коробочки.
— Что это?
— Потом объясню. Пока положи их в надежное место, ладно?
— Конечно.
Дэмьен надел на нее ночную рубашку. Потом пошел простерилизовать веревочку и поставить подарки в свой кабинет. Когда он вернулся, то привел себе на помощь Баптисту. Они постелили чистые простыни. Теперь схватки стали еще болезненней. Дэмьен не отходил от жены, держа ее руку и глядя с беспомощной тревогой, как она мечется. Исполненная сострадания Баптиста помогла, чем могла, отирая пот со лба Сары и показывая, как надо держаться за изголовье, когда боль становится невыносимой. К счастью, было еще раннее утро, и поэтому в комнате было довольно прохладно.
