Грейс посмотрела на настенные часы и вздохнула. Через минуту пробьет девять.
Новая сотрудница произвела впечатление очень милой и вменяемой девушки. Коллективу газеты не помешало бы иметь в своих рядах еще одну женщину. Что ж, придется снова размещать объявление после редакционного совещания.
Грейс подняла глаза и увидела Окса, который выглядел как ребенок в ожидании наступления Рождества.
– Она не пришла, – возбужденно прошептал он.
– Я и сама это заметила.
– Я поспорил, что она продержится меньше одного дня.
– С формальной точки зрения, если новый сотрудник не приходит на работу, то считается, что он так и не приступил к выполнению должностных обязанностей.
– Что?! – воскликнул Окс, чье выражение лица тут же стало негодующим. – Ни фига! Какого х…
– Окс! – одернула его Грейс, напоминая о своем отношении к использованию ненормативной лексики.
– Какого хорошего адвоката ни спроси, – почти без паузы продолжил тот, – а я выиграл пари по-честному.
– Кажется, впервые за долгое время, – прокомментировала Грейс.
Она не одобряла азартных игр, если не считать редких споров на деньги между сотрудниками и ежегодной ставки на тотализаторе в национальных скачках, причем исключительно на лошадь с самым богоугодным именем.
К чести Окса, он не столько играл, сколько придерживался определенной системы. Она заключалась в гарантированном проигрыше, насколько Грейс могла судить.
– А где Саймон? – поинтересовался журналист, пытаясь сменить тему. – Снаружи его нет.
– Действительно? Видимо, бедному ребенку наконец надоело караулить удачу в такую холодную погоду. С его образованием можно найти достойную работу. Вероятно, мальчик увидел, как кого-то другого принимают в штат, и понял, что пора распрощаться с призрачной надеждой.
– Кто-то упомянул призраков? – встрепенулся Реджи.
– Нет, не обращай внимания.
Он кивнул и снова застыл на месте, слепо буравя глазами пол. Все прекрасно знали, насколько Реджи боится еженедельных совещаний. Грейс специально усадила беднягу так, чтобы отрезать ему кратчайший путь на крышу, не желая повторения вчерашнего инцидента. Хоть у Бэнкрофта и отобрали ружье, но оставили оружие куда страшнее: воображение.
Главный консультант по паранормальным явлениям тяжело дышал, постоянно зажмуривался и вообще выглядел бледным, но пока не предпринимал попыток к бегству.
Реджи с Оксом сидели напротив Грейс. Стелла расположилась на привычном месте: в углу рядом с ноутбуком, играя в телефоне и одновременно читая увесистый томик. Все уже давно бросили попытки выяснить, каким образом ей это удается.
Все четверо молчали. Вероятно, такую же тишину хранят парашютисты прямо перед высадкой на вражескую территорию. Грейс снова взглянула на часы как раз в тот момент, когда секундная стрелка отсчитала последние мгновения до девяти. Затем попыталась ободряюще улыбнуться Реджи на тот случай, если он решит открыть глаза.
Обычно редакционные совещания проходили по понедельникам после обеда. Но это обычно. Вчера же Бэнкрофт выстрелил себе в ногу. Однако прежде чем медики скорой помощи унесли его, он успел выкрикнуть, что переносит собрание на вторник в девять утра. Поэтому все они – Грейс, Окс, Реджи и Стелла – сидели в загоне и ждали появления быка. А новая сотрудница не пришла.
