– Сначала бью лучников затем шаманов, а потом копейщиков по обстановке, – решил я.
В руках заскрипела натягиваемая к самому уху тетива, стрела своим наконечником смотрела в грудь левому лучнику. Сердце громко застучало в груди, и я погрузился в транс. Лучники на поляне все-таки что-то почувствовали и закрутили головами. Один даже открыл рот, чтобы крикнуть, но было уже поздно.
– А хрен вы угадали, ребята! – прошептал я, выпуская первую стрелу.
Еще не распустился цветок смерти на груди первого лучника, а вторая стрела уже несла гибель его товарищу. Два трупа упали практически одновременно. Третий выстрел повалил на землю копейщика. Шаманы застыли на месте от неожиданности, и один из них тут же забился в траве, пытаясь вытащить стрелу из своего живота. Последний копейщик полностью спрятался за щитом и засеменил, пятясь спиной в сторону леса. Шаман, оставшись без прикрытия, бросился со всех ног прямо в болото. Я послал стрелу ему между лопаток. Тело упало в воду подняв целую тучу брызг, а на воде остались только круги и медленно погружающееся оперение стрелы. У меня остался последний противник, который не поддался панике и медленно удалялся по тропе к спасительному лесу. Помня о прошлой неудаче со щитом, я решил не торопиться. Определив на щите место, за которым должна скрываться грудь копейщика, глаза выбрали точку прицеливания и мои пальцы отпустили тетиву. Щит рывком стал приближаться ко мне, и я разогнал стрелу, как только мог. От щита полетели обрывки оперения, и он упал на землю. Копейщик прополз еще пару метров по тропе и затих. На поляне все было закончено, только пронзительно кричал раненый в живот шаман. Шамана нужно было добить и я начал спускаться с дерева.
– Нужно взять щит, а то какой-нибудь недобиток подстрелит как 'Первого', – всплыла в голове опасливая мысль.
Прикрываясь щитом, я осторожно вышел на поляну. Из-за спины пулей выскочил Тузик и умчался в кусты на противоположном конце тропы. Останавливать малхуса я не стал, он намного лучше меня чувствовал опасность и не бросился бы туда без оглядки. Быстро прочесав кусты, щенок вернулся на тропу и подбежал ко мне давая знать всем своим видом, что опасность миновала. Оставалась самая мерзкая часть боевой работы добивание раненых. Ни один из афров не подавал признаков жизни, но все равно необходимо удостовериться, что никто из них не притворяется мертвым. Трофейным копьем я проткнул мертвые тела в области сердца и только один убитый дернулся под острием наконечника. Обобрав покойников, мне пришлось еще целый час топить трупы в болоте и перетаскивать трофеи к камню, возле которого спал шак. Сил у меня практически не осталось, но нужно покормить Тузика и поесть самому. После ужина всухомятку, я приказал малхусу сторожить и провалился в тревожный сон.
Бум, бум, бум, раздавались в ушах монотонные удары тамтама, в утреннем тумане они звучали глухо и раздражающе. Глаза не хотели открываться, но холодная сырость заползла под одежду и у меня затек весь левый бок. С трудом мне удалось сесть и заставить себя открыть глаза. Стоянку накрыл плотный туман, в котором даже небыли видны пальцы вытянутой руки. Рядом со мной зашевелился пушистый клубок, и раздалось сонное поскуливание Тузика.
– Сторож хренов, спит без задних ног, – разозлился я. – Надейся на Вас после этого. Все самому приходится делать.
В глубине души я понимал, что Тузик не виноват и его чуткий нос обнаружил бы опасность заблаговременно, но мне нужно было на ком-то сорвать свою злобу. Вчерашние подвиги не прошли даром для неокрепшего после ранений организма. Все тело болело и суставы ломило. Левая нога снова превратилась в костыль и онемела. Сканирование тела показало сильное истощение ауры. Мне срочно требовалась подзарядка. Необходимо искать источник 'Силы', а тут еще этот тамтам. У меня возникли большие подозрения, что это прелюдия большой охоты на нас, а мы из бойцов превратились в инвалидную команду.
– 'Первый', просыпайся, – приговаривал я, шлепая шака по щекам. Шак что-то забубнил во сне и перевернулся на другой бок.
