Проклиная судьбу, я слез с дерева и начал отдавать приказы Улухаю, стоящему под деревом вместе с Эланриль.
– Значит расклад такой, я поеду в лагерь имперцев в одиночку, и постараюсь перебить с помощью магии охрану лагеря. Для этого мне нужно собрать имперцев в кучу вокруг себя и разозлить до невозможности. Скорее всего, достать всех сразу не удастся, поэтому моя главная задача, это уничтожить магов контролирующих рабские ошейники. Улухай, как только начнется заваруха, ты со своими людьми атакуешь частокол через луг. Если кони завязнут, то сразу спешивайтесь и атакуйте на своих двоих. Я постараюсь увести легионеров за собой в сторону поселка, и у вас будет несколько минут, чтобы ворваться в лагерь. Чтобы дроу с перепуга не сцепились с вами, орите во все глотки, что вы пришли спасти пленников от 'машины смерти'. Держи Эланриль при себе, ты думаешь, что я не вижу как бойцы, глядя на нее, слюнями захлебываются? Если с головы 'ушастой' упадет, хотя бы волос, я лично всех кастрирую! Ты все понял?
– Да мой князь, – ответил Улухай, кося глазом на эльфийку.
Неожиданно в разговор вмешалась скромно молчавшая до этого Эланриль.
– Я не останусь с таргами и пойду с тобой, – решительно заявила девушка.
– Ты снова решила в войнушку поиграть? Я уже сказал, что ты остаешься!
– Я не останусь с таргами и пойду с тобой, – повторила Эланриль. – Если тебя убьют, я хочу погибнуть в бою, а не подохнуть изорванным куском мяса под тушами таргов!
– Да ты понимаешь…, – начал я свою отповедь и тут же осекся, глядя в наполненные смертельной тоской глаза девушки.
Во взгляде Эланриль застыла безмолвная мольба женщины, для которой поругание страшнее смерти. Моя решимость мгновенно растаяла и я хрипло ответил:
– Ладно, будешь изображать пленницу, и ни слова поперек!
Эланриль, услышав эти слова, расцвела, словно она идет не на возможную смерть, а выиграла путевку на Канары.
– Вот и пойми после этого женщин? Не так взглянешь и слезы в три ручья, а посылаешь под топор, радуется как ребенок шоколадке, – тихо пробурчал я себе под нос.
Подозвав коноводов, я приказал привести двух коней и занялся инструктажем эльфийки.
– Слушай внимательно. Я веду твоего коня в поводу, а ты изображаешь пленницу. Когда подъедем к сторожевой вышке, я прикажу часовому вызвать начальство. Ты осматриваешься и изучаешь обстановку. На вышке должен быть лучник, твоя задача убить его и занять позицию на вышке. Не удивляйся, если мне придется потаскать тебя за волосы и попинать для вида, главное ори погромче и соплей побольше. Как только я начну бой, вытаскиваешь лук из седельной сумки на моей лошади и валишь лучника. Твоя главная задача убить магов, а не прикрывать мою драгоценную задницу. Вот когда маги умрут, тогда можешь выбирать цели на свое усмотрение. Все поняла?
Эланриль утвердительно кивнула головой, и мы повели лошадей к дороге.
Поначалу ситуация развивалась по нашему сценарию. Как только мы повернули с дороги в сторону лагеря, дозорный на вышке окликнул нас:
– Стоять! Кто такие? – и я сразу разразился возмущенной тирадой.
– Кто такие? Да ты что урод совсем ослеп и не видишь форму имперского мага? Зови срочно своего командира! Из шалаша рядом с вышкой высунулась заспанная рожа легионера, которая спросила:
– И кто тут такой горластый? Я сейчас вылезу и если ты зря меня разбудил, то очень пожалеешь об этом!
Однако продрав глаза и увидев лысого мага в форме охранника имперской академии, он поумерил свой пыл.
– Господин маг прошу Вас представиться и показать свою именную бляху, таков порядок.
Ни о какой именной бляхе я раньше даже не подозревал и поэтому обрушился на службиста как орел на ягненка.
– Мою бляху увидит твой командир, вы здесь совсем распоясались! Вокруг лагеря толпами бегают дроу, и с минуты на минуту может начаться штурм, а ты тут свой гонор показываешь? Бегом к командиру и господ магов пригласи, у меня приказ Верховного мага Агрипы!
Услышав имя Агрипы, имперец пулей вылетел из шалаша и побежал к воротам в частоколе лагеря. Я спешился и привязал обоих коней к опорам вышки, а затем стащил Эланриль на землю, словно мешок с картошкой. Девушка очень убедительно изображала жертву моей жесткости и, заливаясь слезами, скулила как побитая собака, но при этом не забывала кутить головой во все стороны.
