Мейеру поступил телефонный звонок в восемь тридцать пять, якобы от преподобного Барроуса. Звонивший детально описал художества на стене церкви и намекнул на то, что они связаны с другим, более серьезным преступлением. Мейер оставил записку для Стэйнес, с указанием немедленно отправиться в Спиталфилд. Предыдущие две беседы с Барроусом журналистка провела, согласно утверждению Мейера, по собственной инициативе. Они касались граффити на церковном дворе, помощник редактора посчитал эту историю не заслуживающей внимания. Отчет, подготовленный журналисткой в прошлый вторник, не стали публиковать. Мейер заявил, что у него не осталось экземпляра статьи, так что мы намерены просмотреть все бумаги мисс Стэйнес. На данном этапе у нас есть пока лишь снимки, которые должны были иллюстрировать статью. Их сделал внештатный фотограф Тони Чайлдс, регулярно работавший на «Ивнинг стандард». Джимми?
Джим расположил фотографии на отдельной доске, которую прислонил к столу. Их было шесть — по три в два ряда.
— В верхнем ряду — снимки, отобранные в качестве иллюстраций к статье, — сообщил Латем. — Сперва ее все-таки хотели опубликовать. — Он указал на обезглавленную статую и на нечто, вероятно, бывшее ее головой и лежавшее посреди темной лужи. Латем особо обратил внимание на этот кадр. — Вот это, скорее всего, свиная кровь, но мы пока ждем результатов экспертизы, чтобы подтвердить это предположение. — Он перешел ко второму ряду. — Здесь другие фотографии. Их не собирались печатать в газете, но для нас они представляют особый интерес. На этих могильных плитах находится послание, которое вот здесь достаточно хорошо читается. — Он указал на последний в ряду снимок со словом «ПОВОРОТ» на каждом из трех надгробий, стоявших бок о бок. — А теперь, — голос Латема набрал силу, в нем зазвучали нотки триумфа, — теперь мы соберем воедино то, что дает нам важнейший ключ. Джимми?
Джимми поставил первую доску на пол и достал вторую, с еще одной подборкой фотографий. На первой фотографии было запечатлено граффити на ограде улицы Ханбери: «ВРЕМЯ УМИРАТЬ».
На следующей фотографии — надпись на ведре, стоявшем возле трупа Годвина: «ПОВОРОТ».
А дальше шел напечатанный крупным шрифтом текст. Латем зачитал его вслух. Потом уточнил, что это цитата из Экклезиаста, хотя некоторые полагают, что это строки Боба Дилана. Почему-то это последнее замечание не слишком понравилось Макриди.
— Спасибо, Латем. Теперь мы ознакомились с деталями дела, и добрый пастырь учит нас, что время — суть всего. Мы можем быть уверены: добрый пастырь — тот, чьи послания не несут в себе зловещего смысла, даже если порой звучат мрачно, особенно когда их цитируют неуместным образом. Есть еще какие-то факты, которые нам необходимо знать на данном этапе расследования? Может, сегодня во время допросов свидетелей выяснилось что-то существенное?
Челюсти Латема свело в жесткой гримасе:
— Нет, сэр. Не думаю, что остальная информация так уж нужна присутствующим, во всяком случае, сейчас.
Брайони задумчиво посмотрела на циферблат часов. Она лежала на спине на кушетке в медицинском кабинете, с манжетой для измерения давления на руке.
— Что-то серьезное? — поинтересовалась она.
— Сомневаюсь. Спасибо, можете опустить рукав. — Доктор свернул манжету и убрал в ящик стола. — Пульс у вас несколько замедленный, но низкое давление едва ли можно считать серьезной проблемой для молодых людей. Однако если оно еще снизится, нам придется кое-что предпринять. Где именно вы находились, когда упали в обморок?
— О… я просто стояла на улице. Мы осматривали здание.
— Понятно. Были какие-нибудь предупреждающие признаки: проблемы с дыханием, головокружение?
— Нет, все произошло внезапно.
— А раньше у вас не было обмороков?
— Один раз, еще в школе, когда надо было произносить речь. Еще какие-то исследования?
— Нет-нет, это все.
«Чертовски жаль потраченного напрасно времени», — с досадой думала Брайони, возвращаясь к станции метро. Она решила, что на метро быстрее всего доберется до площади Рассел. Времени на завтрак не оставалось. Уже пробило десять, и она была намерена во что бы то ни стало отыскать в личном деле Квина его фотографию еще до обеда, однако купила сэндвич с сыром и помидорами, так, на всякий случай.
