— О! Что я сделал, чтобы заслужить это?
— Это часть антишоковой терапии, — сообщила Брайони. — Все остальное сильно смахивало на допрос. Так что здесь произошло?
— Кого-то подвесили над кафедрой. Я бы на твоем месте не входил, это совсем необязательно.
— Очень даже обязательно.
Замок на церковной двери был полностью снят, в древесине остались большие дырки, и поверхность вокруг них теперь изучали, пытаясь обнаружить отпечатки пальцев. Брайони шагнула внутрь, в пространство, напоминавшее пещеру с небольшим освещенным участком в глубине, и сразу заметила Макриди и Латема в окружении еще нескольких полицейских. Все они стояли спиной к ней и были, видимо, увлечены спором, но тело было видно совершенно ясно. В центре освещенного участка возвышалась тяжелая кафедра с балдахином, примерно метра полтора в высоту, и там — словно стоял на ней — находился пожилой мужчина, руки которого покоились на страницах Библии, возложенной на аналой, как будто он собирался прочесть ее. Так можно было бы подумать, если бы не широко открытый рот и не струйка густой крови, стекавшей на раскрытую книгу.
Когда утром Нелл надела туфли, они вроде бы прекрасно ей подошли, но к концу дня, после непрерывной беготни по трем этажам просторного офисного здания, превратились в орудие пытки. Помимо волдырей на обеих пятках, она еще натерла спереди пальцы, из-за чего напрягала ступню, поднимаясь и спускаясь по лестницам. «Вот балда, додумалась надеть чужую обувь», — твердила она себе. Не надо было идти на поводу у Риты: та пристала к Нелл, заявив, что ни в коем случае нельзя идти на новую работу в старых босоножках. Она намеревалась во время перерыва пойти и купить себе удобные сандалии, но обнаружила, что частью ее обязанностей (похоже, ее тут считали девочкой на побегушках) являлась доставка сотрудникам коробок с обедами из кафе, расположенного через дорогу. Страшно подумать, какого размера будут к вечеру волдыри.
Вечером, ковыляя вниз по ступеням метро на площади Лейсестер, в плотном потоке пассажиров, заполнявших вход на станцию в час пик, Нелл спрашивала себя, стоит ли все это одиннадцати с половиной фунтов в неделю. Мама прислала ей чек на двадцать фунтов на покупку книг, так что если питаться бутербродами с сыром в течение ближайших трех недель, пока не поступит грант, то вполне можно обойтись без работы.
Однако лишние деньги не помешают, а что касается того, что Нелл сильно устает на работе и в транспорте, то, может, даже хорошо, что у нее не остается времени и сил для приступов тревоги. Ухватившись за кожаную петлю в центре вагона, девушка попыталась разобрать заголовки в газете, которую кто-то читал рядом с ней, но лист располагался под неудобным углом. Она вышла на станции Глоусестер-роад и удивилась, обнаружив, что в киоске уже распродали все вечерние газеты.
По понедельникам у Риты был выходной. Днем она обычно ходила по магазинам, а потом смотрела телепрограмму «Доктор Кто». Там рассказывалось о путешествиях во времени и всяких мистических явлениях. Нелл считала, что близнецы смотрят слишком много всяких телепередач и сериалов, но сама никогда не пропускала шестичасовые новости, а потому очень удивилась, когда Рита внезапно выключила телевизор.
— Ну и как прошел день?
— Хорошо. Слушай, давай посмотрим новости.
— Что? После твоего первого рабочего дня? Ты сама должна быть полна новостей. Расскажи мне обо всем, а я пока займусь ужином на кухне. Хочу сделать пирог с тунцом, а его надо держать в духовке полчаса, так что уже пора приступать.
Час спустя появилась Джули, и Нелл включила телевизор, полагая, что девушки, как всегда, будут ужинать перед экраном, но Рита снова выключила его.
— У меня голова разболелась, — заявила она, как-то странно подмигивая Джули.
Пока Нелл мыла посуду, близнецы что-то горячо обсуждали в гостиной. И внезапно девушка догадалась. В новостях было нечто такое, о чем она не должна была знать. И в вечерних газетах тоже было что-то сенсационное, недаром весь тираж мгновенно разошелся. Решив выяснить, в чем дело, Нелл вытерла руки и направилась в комнату.
