Лодиварман наконец обрел голос. - Тебя сварят в кипящем масле за это, еле выговорил он.
- Тогда мне нужно убить тебя, - сказал Кинг, - потому что если я умру, то лучше будет отомстить первым, - и он поднял свое копье, как бы намереваясь приступить к делу.
- Нет, нет! - воскликнул Лодиварман, - не убивай меня. Я прошу прощения за нанесенное тебе оскорбление.
Кинга поразило, как все-таки силен закон самосохранения, если даже это больное и отталкивающее создание, сжигаемое страданием, ненавистью и несчастьем, так не хочет расставаться с жизнью.
- Давай! - закричал Лодиварман. - Скажи, чего же ты хочешь и уходи отсюда.
- Я тебе уже говорил, чего я хочу, - ответил Кинг. - Я пришел за Фоу-тан.
- Ты не можешь получить ее! - продолжал кричать Лодиварман. - Она моя. Подумай, какая женщина оставит короля ради тебя, слуга?
- Спроси ее, - предложил Кинг, но спрашивать ее уже не было нужды. Фоу-тан быстро подошла к Гордону.
- О Лодиварман, - взмолилась она, - разреши мне мирно уйти с этим воином.
- Иначе смерть, Лодиварман, - холодно напомнил Кинг. - Иначе смерть, полушепотом повторил Лодиварман. - Ладно, ты победил, - добавил он. - Иди с миром и забирай девушку. - Но даже если бы Кинг не разглядел коварства в глазах Лодивармана, он все равно не поверил бы этой внезапной сговорчивости.
- Ты мудр, Лодиварман, - сказал он, - мудр, что выбрал простейшее решение проблемы. Мне тоже следует руководствоваться мудростью и знанием поведения тиранов. Ложись на пол.
- Зачем, - спросил Лодиварман. - Что ты собираешься делать со мной? Ты не забыл, что я король и особа моя священна?
- Я помню, что ты человек, и что человек может умереть, если живя чинит препятствия другому человеку, находящемуся в безнадежном положении. Да будет тебе известно, Лодиварман, что я нахожусь в безнадежном положении.
- Я же сказал, что вы можете идти с миром, - возразил монарх. - Почему же ты хочешь меня мучить?
- У меня нет желания мучить тебя, Лодиварман. Я просто хочу быть уверен, что ты не поднимешь тревогу до тех пор, пока мы с Фоу-тан не окажемся по ту сторону стен Лодидхапуры. Я просто свяжу тебя так, чтобы ты не мог покинуть эту комнату. А поскольку ты отдал приказание, что никто не смеет войти в эту часть королевского дворца до тех пор, пока ты не разрешишь, то самое раннее утром ты сможешь снарядить воинов в погоню за нами.
- Он говорит правду, - сказала Фоу-тан королю, - тебе никто не причинит зла.
Лодиварман помолчал, как бы обдумывая сказанное, затем внезапно прыгнул на Кинга, отшвырнув его копье и стараясь вцепиться ему в горло. Трусом Лодиварман не был.
Атака прокаженного была так неожиданна, что Кинг пошатнулся. Нога его зацепилась за тигровую шкуру на полу, и он тяжело повалился на пол вместе с Лодиварманом. Пальцы прокаженного уже были на его горле, отталкивающее лицо почти прикасалось к лицу Гордона, чувствовался гнилостный запах его дыхания. Но только мгновение длилась победа кхмерского короля. Он только собирался закричать, зовя на помощь, но Кинг сдавил его горло. Молодость, сила и выносливость были на стороне младшего из мужчин. Он медленно освободился от лежащего на нем короля, и схватив его за ногу, перевернул Лодивармана на спину. Лодиварман отпустил руки: теперь настала его очередь, задыхаясь, пытаться освободиться от мощных объятий противника, правда, напрасно.
- Лежи спокойно, - велел Кинг, - не заставляй меня убить тебя. - Его глазам предстали во всей красе омерзительные язвы на лице короля. Даже в этот напряженный момент близко подступающей трагедии, американец по своей врачебной привычке начал пристально изучать физические симптомы ужасной болезни, давшей Лодиварману прозвище прокаженного короля. То, что увидел в нем врач, заставило Кинга искренне пожалеть о невозможности более полного изучения этого странного случая болезни.
По приказу Кинга, Лодиварман прекратил сопротивление, а Гордон ослабил свою железную хватку на горле короля. - Нет ли в комнате каких-нибудь шнуров, Фоу-тан? - обратился он к девушке.
- Да, здесь на окнах есть шнуры, - ответила она.
