— Значит, вот какие у вас дела. Скажи, а что делают с вами, когда ловят?
— Учат. Внушают нам, что мы произошли от Сосуда.
— А с теми, кто говорит о развитии?
— С теми? — Она задумалась. — Право, не знаю. Говорят, их переселяют куда-то в другое место. Туда, где роют ямы и строят башни. Это далеко на юге, где ничего не растет.
— Ara, — проговорил я. — Башни… Так. А кто живет в этом городе?
— Ты же видишь: никто.
— А ты?
— О, я не живу здесь. Только переночевала.
— Почему? — Я вдруг почувствовал, как давно забытое, казалось бы, чувство ревности поднимается в груди, подступает к горлу. — У тебя здесь свидание?
Она отвернулась и стала глядеть в окно.
— Опять ты…
Что за дьявол: я снова забыл, что она — не Нуш!
— Прости… Глупо, конечно. Прости. Но все-таки почему ты вдруг оказалась тут?
— Тебе не надо знать, — сухо ответила она, не поворачиваясь.
— Ну и ладно. А почему здесь не живут?
— Раньше жили. Но оказалось, что он слишком близко… к месту, где есть что-то…
— Ну, пожалуйста, говори так, чтобы я мог понять.
— Да не могу я иначе! Там находится что-то… Туда нельзя ходить. Только с разрешения Хранителей Уровня…
— Святой Уровень! Что же там находилось такое?
— Не знаю, пойми. Не знаю. Здесь, в городе, жили люди, как все живут. Но однажды кто-то из них наткнулся в лесу на… это. Хранители встревожились: говорят, могла случиться какая-то беда. Того человека отправили строить башни, всех других переселили, и сам город собираются разрушить. Поэтому сюда нельзя ходить.
— Но ты все-таки пришла. Решила пробраться туда и посмотреть, что же там находится. Я прав?
Анна молчала.
— И, наверное, даже не одна?
Она тихо спросила:
— Хочешь, чтобы я тебе верила?
Голос был необычен, и вопрос так напомнил мне то, давнее…
— Хочу, — сказал я очень искренне. Я хотел. Я ведь любил ее, не задумываясь о том, кого же в конце концов люблю сейчас: Нуш прошлого или нынешнюю Анну.
— Тогда не спрашивай.
— Не буду. Но меня очень заинтересовал твой рассказ. Ты знаешь, где находится то место?
— Нет. Надо найти тропинку, одну из ведущих к лесу…
— А далеко идти? — Мне не улыбалось бродить по здешним чащам.
— Я слышала — если выйти утром, к обеду можно добраться.
— Солдатская норма — тридцать километров… Нет, это я сам с собой… Как ты думаешь, там можно увидеть что-нибудь сверху?
— Наверное, там должно быть что-то очень большое — иначе его просто увезли бы и не стали разрушать город.
— Ты прав. Конечно, очень большое, — согласился я, представив наш корабль, лежавший на орбите, невидимый отсюда. — Значит, сверху можно что-то разглядеть.
— Мы пробовали смотреть отсюда с самого высокого дерева. Но, наверное, слишком далеко.
— Я не имел в виду дерево. Ладно, пока достаточно. Пойдем?
Но она не решалась.
— Ты что — боишься?
Она чуть покраснела.
— Нет… Но мне надо еще побыть здесь.
— Понимаю. Но очень важно, чтобы ты пошла со мной. Важно для вас всех. А твоих друзей мы обязательно разыщем потом.
Контакт, думал я. Тот самый контакт, о котором рассуждал Шувалов. А для меня — такой, о каком и мечтать нельзя. Даже если бы не было нужды в контакте, я все равно никуда не отпустил бы ее, чтобы не потерять совсем. Но любая другая девушка и не поехала бы со мной, а она посмотрела мне в глаза и все поняла. Во всяком случае, я поверил, что она поняла. Очень хотелось надеяться, потому что, попытайся я выразить все словами, она не стала бы слушать. Слова должны созреть, они подобны растениям, а взгляд происходит мгновенно, как молния, и, как молнии, ему веришь сразу.
— Хорошо, — сказала она. — Я пойду с тобой. — Она подхватила свою сумку, довольно объемистую, которой я и не замечал раньше.
— Дай, я…
Она отдала сумку.
Было просто невозможно не поцеловать ее, как я всегда делал на прощанье, хотя сейчас мы не прощались. Но она так удивленно взглянула на меня, что я понял: то время прошло, а другое еще не настало.
Мы вышли в прихожую. Теперь и я ощутил тот прохладный, мертвый запах, что наполняет нежилые, покинутые дома. Дверь затворилась за нами. Анна уверенно направилась к калитке — она оказалась совсем с другой стороны. Мы вышли.
Чтобы попасть на то место, где я перелез через забор, пришлось искать переулок. Шувалова там не было. Я крикнул:
