— На кухне есть продукты, но вам придется застелить себе постель, — продолжает он, не обращая внимания на мою скрытую оценку моей новой среды обитания. Он неправильно истолковывает мою задержку и раздражается: — Послушай, Принцесса, я знаю, что это не «Хантер Лодж», но здесь чисто и безопасно.
— Всё прекрасно, — обрываю его я, поднимая руку. — Если вы не возражаете, я устала и хотела бы лечь спать. Спасибо, что проводили меня сюда.
Я закрываю дверь перед ним, прежде чем он сможет что-то ещё сказать, и прислоняюсь телом к двери, чтобы услышать скрип его шагов, когда он будет уходить. Как только я удостоверилась, что он ушел, я устало соскальзываю на пол, мой зад практически оголён, ведь на мне по-прежнему это крошечное платье, и моя кожа соприкасается с холодным деревянным полом, заставляя меня задрожать. Я должна встать и найти кровать, но я слишком истощена, чтобы озаботиться этим. Я подтягиваю колени ближе к груди, обнимаю голени руками, чтобы удержать их вместе, и медленно моя голова скользит, пока не находит опору, прижимаясь к моим твёрдым костлявым коленям. Много раз в моей клетке я находила себя в таком положении — без одеяла или матраса, на котором бы лежала. Забавно, как я быстро вернулась к этой пассивной позе, после того как побывала всего одну ночь в когтях «Королевства».
В считанные секунды я засыпаю: Дамарис крутиться в моих снах, призывая, чтобы я поймала её.
«— Ты сейчас можешь меня видеть, Кал? Это чудо, — хихикает она, когда я преследую её по полю, заросшему травой, жёлтые цветы тут и там выглядывают из зелёной травы, горячее летнее солнце печёт наши головы, насекомые гудят вокруг наших плеч и щекочут нашу кожу, а птицы высоко в небе поют песни о свободе.
— Как он выглядит? — спрашивает она меня, когда мы делаем кувырок и растягиваемся, взявшись за руки, в тёплой траве. Я смотрю в её улыбающееся лицо, в её большие голубые глаза, на её тёмные волосы, сияющие на солнце и на её здоровую золотую кожу. Забавно, что ничего из этого я никогда не видела на самом деле, и всё же, в моих мечтах я точно знаю, как бы она выглядела.
Я по-девичьи хихикаю, моя голова поворачивается от неё, чтобы устремить взор на пушистые белые облака, которые бесцельно плывут через самое голубое небо.
— Он… красивый, — признаюсь я без стыда.
Она смеётся и сжимает мою руку, чтобы я продолжила.
— Он высокий и сильный, а когда его руки обнимают меня, я ощущаю себя маленькой, драгоценной, в тепле и безопасности, но также я чувствую себя могущественной. Он дает мне ту силу.
— А его губы? — спрашивает она так, как может только девочка-подросток. — Каковы его губы на вкус, как они ощущаются?
— Я не знаю, — признаюсь я, и печаль омывает меня.
— Ты узнаешь, — хихикает она ещё раз. — Я должна идти. Он приближается.
А затем она ушла. Я тяну свою руку по высокой траве, но её там нет. Я хочу крикнуть ей, попросить её забрать меня с собой, но даже в моём сне я понимаю, что этого не произойдёт. Так что я закрываю глаза, чтобы уснуть».
Сильные руки оборачиваются вокруг меня, и я прижимаюсь к теплу широкой груди. К мягкой подушке для моего тела, обволакивающей как кокон меня теплом и комфортом. Я зарываюсь глубже, и что-то тёплое располагается сверху меня, чужая рука гладит мою щёку, затем волосы. Сильные пальцы как гребень легко проходят сквозь пряди. Затем нежно, о, как нежно, я чувствую шёпот губ на своих губах.
Я просыпаюсь следующим утром, в большой теплой кровати, одеяла плотно обёрнуты вокруг моего тела. Я тихо потягиваюсь и прислушиваюсь, не раздастся ли звука в пустой спальне, а затем и в маленьком доме. Здесь никого нет, кроме меня. Я одна.
Я заснула рядом с дверью на холодном полу, а проснулась на заправленной кровати. Я никогда так хорошо не спала. Даже тогда, когда жила в «Хантер Лодж», я редко спала больше часа или двух за один раз, моё тело привыкло быть в боевой готовности, но вчера ночью я спала и спала крепко.
Я недолго паникую от осознания, мои обе руки выскальзывают из-под одеяла, чтобы провести ладонями от груди до бёдер. Вздох облегчения вылетает из меня, когда я обнаруживаю, что я всё ещё одета во вчерашнее платье. Кто бы ни отнёс меня в кровать, он не раздел меня.
