Однако, эти ужасные воспоминания не были причиной ее нежелания торопиться со свадьбой. Ей было страшно. Вообще-то, она была в ужасе. Ей нужно было сначала пожить с Дилланом, прежде чем принимать какое-либо решение. По крайней мере, она чувствовала, что это правильно. Оглядываясь назад, она с самого начала должна была переехать к нему, но она не могла изменить прошлого.
- Это не имеет отношение к моему отцу, - прошептала она, пристально смотря в его карие глаза. – Мне лишь нужно пару дней, чтобы все обдумать.
Сжав губы в твердую линию, Диллан кивнул. – Хорошо, я дам тебе время подумать.
- Ты злишься на меня? – спросила она, проливая еще больше слез по щеке.
Он покачал головой и осторожно вытер их с лица. – Я не злюсь на тебя, Эмили. Я потрясен и растерян, но не зол.
Диллан обнял ее и поцеловал в макушку, она дрожала от рыданий. Она не хотела видеть его родителей – особенно его маму – а также не хотела возвращаться обратно в ресторан. Стыд и смущение от всего происходящего, был слишком подавляющим для нее. Почувствовав ее беспокойство, Диллан протянул ей билет от гардероба и вывел ее через черный выход.
Оказавшись в маленьком переулке, она неохотно повернулась к нему лицом. Наблюдая за ней, Диллан медлил, прежде чем отправиться назад в ресторан за ее сумочкой. В его глазах была печаль, которую причинила ему Эмили, и его уверенные плечи опустились. Человек, которого она знала, как самоуверенного и самодостаточного, что-то потерял в это конкретное воскресенье в конце августа. Ее сердце сжалось сильнее, чем она могла себе представить. Она навсегда запомнит этот болезненно-печальный взгляд в его глазах. Когда он закрыл за собой дверь, ладони Эмили вспотели, ее глаза стали красными от плача, и ее тело страдало и болело глубокой печалью.
Несколько дней… Мне лишь нужно несколько дней, и затем я скажу ему…
Слова читались просто; дизайн изящно прост. В офисе Гэвина стояла полная тишина, за исключением одного уверенного, ритмично повторяющегося звука, который раздавался эхом, пока он набирал на компьютере текст открытки снова и снова. Он потерял счет времени, весь день, работая над ним.
«Перед нами открытая дорога…будущее полное бесконечной любви…
Пожалуйста, будьте с нами,
Эмили Купер и Диллан Р. Паркер,
Празднование обручения.
Суббота, 23 Сентября
2012 год.
18.00
Изумрудная комната
Манхэттен, 59 улица
Гостей принимают Джоан и Генри Паркеры.
Просим дать ответ к 15 Сентябрю по тел. 212-981-1275»
Звук набираемого для приглашения текста на столе Гэвина был не единственным, повисшим к комнате. Но, до тех пор, пока кто-либо не подходил к нему близко, он не мог услышать этот звук. Звук – да, это было его разрывающееся сердце и прерывистое дыхание. Гэвин не был удивлен, но это было доказательством того, что она собирается на это пойти.
Гэвин услышал новости пару дней назад, когда зазвонил его телефон. На другом конце возбужденный голос Диллана говорил о помолвке, его слова высасывали надежду вместе с кислородом из легких Гэвина. Во время короткого разговора с Дилланом, Гэвин чувствовал себя словно «доктор Джекил и мистер Хайд», полагая, что должен казаться счастливым за них. Зная, что в голосе должно быть слышно некое подобие восхищения, он, поздравляя Диллана, сыграл даже лучше, чем ожидал. После окончания разговора он собрал каждую частичку самоконтроля, чтобы удержаться и не разбить телефон об стену.
Только это не работало; лезвие уже застряло глубоко в сердце, резало его словно мясник.
Гэвин так сосредоточился, рассматривая приглашение, что практически не заметил, как Колтон заглянул в офис. Оторвавшись от мучавшего объявления, Гэвин посмотрел на него. Колтон отдавал себе отчет в том, что происходит, и выражение лица было крайне серьезным. Гэвин прекрасно знал, что тот собирался сказать, и, ради всего святого, прямо сейчас он не хотел это слышать.
- Все так, как есть, парень. Ты должен дать ей…
- Заткни пасть, Колтон, - прошипел он, - ты понятия не имеешь, что сейчас творится в моей башке, - шок на лице Колтона стал осязаем, когда брови, словно тучи, сошлись над зелеными глазами.
