Найти ту самую дверь на лестничной площадке ей, опытному риелтору, было несложно. В прежние времена, когда она еще не доросла до продажи ВИП-недвижимости, Злата сбагрила, наверное, с десяток квартир в таких же панельках. Балкон этот, без сомнения, принадлежал однокомнатной квартире, а дверь в нее вела та, что находилась как раз напротив двери лифта.
— Вы к кому?
Дверь открыла хорошенькая девица, на вкус Златы — из породы дешевочек и неудачниц. Злата с осуждением осмотрела крашенные в рыжий цвет волосы, торчащие ресницы и нарисованные поверх выщипанных бровей карандашные линии, длящиеся от самой прыщавой переносицы до висков.
— Мне нужно поговорить с мужчиной, которого я видела на балконе вашей квартиры, — сообщила она.
Девица злобно уставилась на гостью:
— С каким мужчиной?
— Кто здесь живет? — Злата пыталась сохранять спокойствие.
— Я.
— Одна?
— С мамой.
— Где мама?
— На работе.
Девушка все сильнее нервировала Злату.
— Дайте я посмотрю! — сказала она и отодвинула девицу со своего пути. Это было нетрудно, потому что Злата была выше девицы на целую голову.
— Вы чего? — неестественно громко возмутилась та. — Да куда вы претесь? Валите отсюда!
Квартира была однокомнатная, требующая ремонта.
«Девятьсот тысяч, торг», — скривилась Злата мимоходом.
На кухне никого не было, в комнате — тоже.
— Да иди уже отсюда! — пищала девица, бегая следом за Златой. — Уходи! Уходи!
Она словно забыла другие слова.
Злата рванула на кухню, девица вцепилась в рукав ее футболки. Хлопнув ее по белой, усыпанной родинками руке, Злата распахнула дверь и оказалась на балконе. Тут тоже никого не было.
Девица выскочила следом за Златой.
— Где он? — спросила Злата.
— Кто?
— Хватит дурака валять!
Произнося эти три слова, она увидела на допотопном полированном столе-тумбе пирамиду, сложенную из коричневого, отделанного под крокодилью кожу бумажника, пачки сигарет Winston и дешевой зажигалки синего цвета.
Губы Златы произнесли имя:
— Вадим…
— А! — возопила девица торжествующе. — Так тебе муж изменяет!.. Так тебе и надо, стерва!
На ее рожице отразилось злорадство.
Злата пнула девицу в плечо своими твердыми длинными пальцами с такими же твердыми и длинными ногтями, а потом ушла.
— Вы же патологоанатом? — спросила Злата у высокой женщины лет пятидесяти, с модной стрижкой. — Ирина Алексеевна?
— Патолог, — поправила женщина.
Злата с облегчением вздохнула. С большим трудом она разобралась, где ей искать того человека, который проводил вскрытие Вадима. Обошла половину больницы, прежде чем нашла гистологическое отделение, морг и Ирину Алексеевну Измайлову.
Пахло в этом отделении тошнотворно, и Злата боялась, что сейчас откроются двери, и санитары ввезут на каталке мертвое тело. Труп.
Выбросив из головы эти мысли, она, достав из сумки последнюю фотографию Вадима, сделанную кем-то случайно, обратилась к Ирине Алексеевне:
— Скажите, вы этого человека… ну…
— Я не понимаю, — равнодушно произнесла Ирина Алексеевна. — Вы откуда?
— Я неоткуда, я его жена… вдова.
— А в чем проблема? Диагноз оспариваете?
Патолог держалась настороженно, а Злата все никак не могла найти нужные слова.
— Нет, с диагнозом все хорошо. — Злата поняла, что говорит глупость. — То есть не в этом проблема.
— Да, а в чем?
— Мне просто нужно знать, помните ли вы, что вскрывали его?
— Вы о состоянии моей памяти беспокоитесь? — поинтересовалась Ирина Алексеевна.
— Нет, но…
— Если вы доходчиво объясните мне, почему задаете такие странные вопросы, то я помогу вам.
— Хорошо. — Злата сосредоточилась. — Мой муж покончил с собой, а потом я попала в аварию. И я не была на его похоронах, а хоронил его один наш знакомый, ваш хирург. А вчера я видела моего мужа в городе…
Выражение лица Ирины Алексеевны изменилось.
— Я понимаю, — сказала она мягко. — Пойдемте в мой кабинет, я вам чайку налью. Надо чаю попить, хорошо?
Злата кивнула.
— Вообще-то я не все аутопсии провожу, — пояснила Ирина Алексеевна, налив Злате обещанного чаю.
Она села за свой рабочий стол, на котором стояли микроскоп и старинный монитор с кинескопом. Взяла из рук посетительницы фото и стала его рассматривать.
