Поскольку Пэриш не мог ей отказать, Джина получила все, чего добивалась. На Пэрише все еще были джинсы, когда он рухнул на ближайший стул и притянул ее за уже расстегнутую рубашку к себе на колени.
В стремительном натиске страсти слов не было. Джина только мельком удивилась, как яростно ее дыхание соревнуется с биением сердца. Действительность, слитая с фантазией, нетерпением и желанием, вызвала такой взрыв страсти и эмоций, что овладела не только ее телом, но и рассудком. В момент, когда их тела слились, она снова почувствовала то ошеломляющее головокружение, которое мог вызвать в ней только этот единственный в мире человек.
Она уперлась ладонями в его плечи в слабой попытке устоять против пьянящих ощущений, когда Пэриш одной рукой медленно провел по ее животу, чтобы теснее прижать к себе ее левое бедро, а другой начал нежно ласкать ее грудь. Тихий стон сказал ей, что сотрясавшее ее тело нетерпение передалось и ему. Или это стонала она, поглощая его? Это было бурное и мощное слияние. Она открыла глаза и встретилась с его взглядом, и у нее перехватило дыхание от той благоговейной нежности, что сияла в синих глубинах. Сознание, что эта нежность принадлежит ей, опалило душу.
Он качнул ее, и она откинула голову, мурлыкая от удовольствия, но он вдруг застыл, и она нахмурилась в замешательстве.
- Без всяких благородных жертв с твоей стороны, помнишь?
Жажда затеняла его глаза, но на губах появилась широкая соблазнительная улыбка.
- Вперед, любимая, в галоп.
Джина неловко отклонилась назад, что отозвалось в теле Пэриша очередным взрывом, потом выгнулась, протянула руку и подхватила с пола брошенную шляпу Пэриша. Бесстыдно улыбнувшись, она водрузила ее себе на голову и, вернувшись на прежнее место, опять прижалась к нему.
- Я - в седле и готова к родео, ковбой...
- Ну, давай, соня, вставай!
Джина приподнялась с постели от неожиданного запаха, но все-таки так и не поняла, что нарушило ее сон.
- Отстань, - пробормотала она, натягивая покрывало повыше. - Еще слишком темно для шести часов.
- Поразительно! - воскликнул Пэриш, ставя кружку с кофе. - Ты даже глаз не открыла", а говоришь, что темно. - То, что она пробормотала в ответ, было и непонятно, и непечатно. - Я принес кофе, - продолжал подлизываться он, сидя на краешке матраса.
- Я хочу спать.
- Давай, давай, - шептал он, покрывая легкими поцелуями ее лицо. Половина шестого - не так уж плохо. Шесть наступит раньше, чем ты это поймешь.
Она еще что-то промычала, но уже не так убежденно, потому что он стянул покрывало немного вниз и поцеловал ее в голое плечо. Проклятье! Как дивно она пахнет! Кончится тем, что он заберется к ней под покрывало!
Ласково щелкнув ее по голове, он хотел было встать.
- Ну же, любимая, нельзя спать целый день. В этот момент Джина со стремительностью кобры обвила его шею руками.
- А почему бы и нет? - Она выгнула бровь. - Ты сам делаешь все, чтобы мне этого не хватало.
- Лгунишка, ты получаешь больше!
- Я хочу спать.
- Хочешь, помогу, раз уж ты так ненасытна? - спросил он и, подняв ее руку, вложил в нее кружку с кофе.
- Ничего себе, ободрил, - пожаловалась она, уже улыбаясь.
- Так я прощен?
- Это зависит от качества кофе.
По понятиям Джины кофе был всего только сносный, но по крайней мере горячий и крепкий. Отведя кружку от губ, она благодарно вздохнула, хотя большее удовольствие ей доставляла мускулистая спина Пэриша, наклонившегося к ботинкам.
- Ладно... прощен. За ночь хотя бы. Все-таки это по-деревенски - будить меня так рано. В чем дело?
Направляясь к гардеробу, он подмигнул ей через плечо:
- Я решил, что пришло время обучать тебя тому, что и как мы здесь делаем.
Она застонала:
- Зловеще звучит. И чему же?
Он уже натянул рубашку, и все его внимание было поглощено сражением с пуговицами, но она расценила это как попытку уклониться от ответа.
- Пэриш?
- Мм? - На нее глядели синие невинные глаза.
- Что ты задумал?
Он опять подмигнул, потом двинулся к двери:
- Вставай, и узнаешь.
Все-таки уклонился. Джина бросила в него подушкой, но он выскочил за дверь, и подушка упала на пол.
