Стоицизм на каждый день - страница 111

Арете (ἀρετή): добродетель, совершенство человека; источник абсолютной ценности. Адо отмечает, что Арриан не в полной мере освещает четыре главные добродетели Платона у Эпиктета (Hadot P. The Inner Citadel. Р. 238), однако у Марка Аврелия, который точно следовал Эпиктету, есть четкая связь и корреляция с тем, что Адо называет «тремя актами разумной души» (см. схему). Диоген Лаэртский говорит, что для стоиков главными были четыре добродетели (О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. 7.1.92): σωφροσύνη / софросюне / целомудрие, δικαιοσύνη / дикайосюне / справедливость, ἀνδρεία / андрейа / мужество, φρόνησις / фронесис / практическая мудрость. Хрисипп говорил, что достижение мудрости (фронимос) даже на миг эквивалентно вечному обладанию (арете) (Плутарх. Моралии. 1062). Гай Музоний Руф говорил: «Человек рождается предрасположенным к добродетели» (Лекции. 7.5)[567]. Марк Аврелий упоминает все четыре добродетели в 3.6 и 5.12, а три (без мужества) – в 7.63, 8.32 и 12.15. Мы представляем их как цели нравственного совершенствования, на которые направлена вся наша деятельность. Марк Аврелий говорит, что мы должны позволять нашим добродетелям сиять до конца (12.15). Эпиктет в своем обсуждении добродетели в 3.1.6–9 упоминает совместно справедливость и сдержанность, он использует слово σωφροσύνη для определения скромного человека (в противовес распущенному), а для обозначения самоконтроля – термин ἐγκρατεῖς / энкратейс / воздержный (в противовес ἀκρατεῖς / акратейс / невоздержный), употребляя его вместе с мудростью / φρονίμῳ в 2.21.9. Сенека употребляет для добродетели латинское virtus и говорит, что «есть одно благо – добродетель», оно же «истинное и непоколебимое суждение» (Нравственные письма к Луцилию. 71.32)[568].

Аскесис (ἄσκησις): упражнения, практика, дисциплинированная тренировка, направленная на достижение добродетели. Эпиктет рассматривает три области упражнений (Беседы. 3.2.1–3; 3.12.8) – знаменитая доктрина о трех топосах (τόποι), которую ученые считают уникальным вкладом Эпиктета в поздний стоицизм (см.: Long A. Epictetus: A Stoic and Socratic Guide to Life. Р. 112–118; Hadot P. The Inner Citadel. Р. 89–100). До Эпиктета Сенека заявляет о давнем стоическом делении философии на три части, которые он называет «нравственной, естественной и той, что посвящена человеческому разуму» (Нравственные письма к Луцилию. 89.9). Мы утверждаем, что Эпиктет также видит три уровня дисциплины, двигаясь от изучения (μανθάνω, мантхано), которое встречается 79 раз, к практике (μελετάω, мелетао), упоминаемой 54 раза (см.: Беседы. 2.19.29–34, где он говорит: «…научиться всему этому и приучить себя ко всему этому»), и далее к более строгим тренировкам (ἀσκέω / ἄσκησις, аскео / аскесис), о чем упоминается 40 раз. О трех уровнях дисциплины см. 2.9.13–14. Для Эпиктета аналогии с упражнениями и тренировками простираются от борьбы и атлетики (см. «непобедимый атлет» в 1.18.21–23; «поистине упражняющийся на деле» в 2.18.27–2) до панкратиона (3.10.6–7) и суровой зимней закалки для солдат (χειμασκησαι, хеймаскесай) (1.2.32; 4.8.35–37). Поскольку три области тренировки и три уровня дисциплины взаимосвязаны и перетекают друг в друга, существует четкая иерархия, с одной стороны, актов души (от желания через действие к согласию), а с другой – совершенствования наших действий по направлению к добродетели (от изучения через практику к усердным тренировкам; см. схему). У Марка Аврелия, который часто высмеивает простое изучение книг и показную учебу (2.2; 3.14; 5.5; 5.9), эти термины встречаются редко. Кажется, что ему интереснее переходить непосредственно к проверке этих понятий в повседневной жизни, следуя указаниям нашего руководящего начала (ἡγεμονικόν, гегемоникон). При этом он очень близок к тому, что, как предупреждает Эпиктет, надо переварить полученное, а не изрыгать его сразу же (см.: Беседы. 3.21.1–3). Для Марка Аврелия смысл в том, чтобы с помощью разума следовать в поступках таким добродетелям, как самоконтроль, мужество, справедливость и мудрость (что соотносится с топосами Эпиктета; см.