На свадьбе гуляли однажды зимой.
Привольно гостям веселиться, шуметь.
Пришли пастухи молодые толпой —
Бороться, плясать, на красавиц глядеть.
Вот бурная пляска утихла. И вдруг
Для новой забавы расчистили круг,
И песню борьбы продудела зурна
[39].
Толпа раздалась, любопытства полна.
«Тащи их! тащи!» — суетятся, галдят…
И вот уже друг против друга стоят
Моси — брат Ануш и Саро — наш пастух.
Насильно друзьями притащенный в круг.
Тогда на два стана село разошлось.
Сомкнулось теснее, стеной поднялось.
Себе каждый стан пахлевана
[40] избрал,
Теснясь и шумя, за спиной его стал…
Кричат, подзадоривая, всё сильней:
«Эй, эй, молодцы! не робейте! смелей!»
А рядом, из-за занавесок цветных.
Невеста с подружками смотрит на них.
Стоят, горячатся борцы-пастухи.
Заправили за пояс полы чухи
[41],
Бьют об землю крепкой ладонью; взвились
Прыжком — в свирепом порыве сплелись.
Есть в темных ущельях обычай седой…
Старинным обычаям верен всегда.
В борьбе удалец удальца пред толпой
Спиною к земле не прижмет никогда.
Саро и Моси, молчаливо сцепясь,
То кажут притворную ярость и прыть,
То хлопнутся наземь, в обнимку катясь,
Никак, мол, друг друга им не победить!
Напрасно толпа в исступленья кричит
И девушки с бьющимся сердцем глядят…
Ануш, изваяньем застывши, стоит,
Не в силах отвесть околдованный взгляд.
Стоит… И Саро вдруг увидел ее…
В глазах его — мгла, в голове — забытье.
В нем вспыхнуло сердце, забилось сильней.
Забыл он обычай, и мир, и друзей.
Тогда как Моси, побратима любя,
Боролся шутя и ослабив себя,
Саро его с силой внезапно схватил,
Сшиб с ног и коленом к земле придавил.
Так сделал — и сам не заметил того…
Толпа заорала. В толпе торжество.
«Саро победитель!» И вот пастуха
С почетом подводят к тахте жениха.
И все рукоплещут, ликуют, кричат,
Качается кровля, и стены дрожат.
А рядом из-за занавесок цветных
Невеста с подружками смотрит на них.
