Стихотворения, 1838–1850 гг. - страница 18

---

Перейти на стр. ОК

---

Своими чёрными впивалась,

Гордяся тем, что возросло

Под тёмными её крылами

Двумя чудесными звездами

Несметных звёзд её число.

Едва уснув, ты пробуждалась,

Румянцем зарева горя, —

И ночь бледнела и пугалась,

И прочь хотела: ей казалось,

Что в небе вспыхнула заря.

В альбомы

1

(Написано на первой странице непочатого ещё альбома)

Давно альбом уподобляют храму,

Куда текут поклонники толпой,

Где место и мольбам и фимиаму,

Возжённому усердною рукой,

Куда порой и хладное неверье

Вторгается в обманчивой тиши.

Нет! Он не храм – но, может быть, преддверье

К заветной храмине души.

И первый я на чистые ступени

Таинственной обители вхожу;

Я стану здесь. Довольно, что молений

Допущен я к святому рубежу!

Вослед за мной, по светлому призванью,

Сюда придут с обильной чувства данью

И первого пришельца обойдут;

Избранники торжественно и прямо

Пройдут в алтарь доступного им храма,

Где, может быть, последних обретут

Ближайшими к святыне сокровенной;

Возвысится служенья стройный чин,

И гимны раздадутся: я один

На паперти останусь, оглашенный!

2. В альбом Н. А. И.

В разлуке с резвыми мечтами

Давно часы я провожу,

И здесь – над светлыми листами —

Я с темной думою сижу.

Что жизнь? Я мыслю: лист альбомный,

Который небо нам дает;

Весь мир – один альбом огромный,

Где каждый впишет и уйдет.

Блажен, кто нес свою веригу,

Свой крест, – и, полный правоты.

Внес в эту памятную книгу

Одни безгрешные черты.

Блажен, кто, нисходя в гробницу,

На память о своей судьбе

Без пятен легкую страницу

Умел оставить при себе.

В день оный книга разогнется,

И станут надписи судить…

При этой мысли сердце рвется;

И я дрожу… мне страшно жить!..

И в страхе б, с трепетной душою

Входил я ныне в ваш альбом,

Когда б я знал, что надо мною

Ваш грянет суд и судный гром.

Заране впал бы я в унылость…

Но – нет, – предчувствие не лжет:

За грешный стих меня ждет милость,

Меня прощенье ваше ждет.

3. (Л. Е. Ф.)

Есть два альбома. Пред толпою

Всегда один из них открыт,

И всяк обычною тропою

Туда ползет, идет, летит.

Толпа несет туда девице —

Альбома светлого царице —

Желаний нежные цветы

И лести розовой водицей

Кропит альбомные листы.

Там есть мечты, стихи, напевы

И всякий вздор… Но есть другой

Альбом у девы молодой:

Альбом тот – сердце юной девы.

Сперва он весь, как небо чист;

Вы в нем ни строчки не найдете;

Не тронут ни единый лист

В его багряном переплете.

Он – тайна вечная для нас;

Толпа сей книжки не коснется:

Для одного лишь в некий час

Она украдкой развернется, —

И счастлив тот, кто вензель свой,

Угодный ангелу – девице,

Нарежет огненной чертой

На первой розовой странице!

4. Е. Н. Ш-ой

Тонет в сумраке тумана

Утра божьего краса.

Тени облачный! Рано

Вы мрачите небеса.

Рано, в утренние годы,

Оградясь щитом мольбы,

Ты уж ведаешь невзгоды

Испытующей судьбы, —

И девические руки,

Пробегая по струнам,

Рвут с них огненные звуки,

И, вещательница, нам

В этих звуках, в их раскатах,

Не успев еще расцвесть,

Ты приносишь об утратах

Сокрушительную весть.

Пой, певица! – Путь твой тесен,

Но просторна жизни даль.

Лейся в звуках стройных песен,

Вдохновенная печаль!

Дар не тщетный, не случайный,

Дан душе твоей: она

В гармонические тайны

От небес посвящена,

И, вкушая песен сладость,

Полных грустию твоей,

Позавидует им радость:

Не певать так сладко ей!

Пой! терпенью срок наступит.

Пой, лелей небесный дар!

Верь: судьба сама искупит

Свой ошибочный удар!

Небо утреннее рано

Для того оделось в тень,

Чтоб из тени, из тумана

Вывесть ярче красный день!

Вальс

Все блестит: цветы, кенкеты,

И алмаз, и бирюза,

Люстры, звезды, эполеты,

Серьги, перстни и браслеты,

Кудри фразы и глаза.

Все в движеньи: воздух, люди.

Блонды, локоны и груди

И достойные венца

Ножки с тайным их обетом,

И страстями и корсетом

Изнуренные сердца.

Бурей вальса утомленный

Круг, редея постепенно,

Много блеска своего

Уж утратил. Прихотливо

Пары, с искрами разрыва,

Отпадают от него.

Будто прах неоценимый —

Пыль с алмазного кольца,

Осьпь с пышной диадимы,

Брызги с царского венца;

Будто звезды золотые,

Что, покинув небеса,

Вдруг летят в края земные,

Будто блестки рассыпные,

Переливчато – цветные,

С огневого колеса.

Вот осталась только пара,

Лишь она и он. На ней

Тонкий газ – белее пара;

Он – весь облака черней.

Гений тьмы и дух эдема,

Читать дальше

---

Перейти на стр. ОК

---