Тем временем, сдали нервы у евнуха и тот сделал первый выпад. Это был довольно искусный удар, стремительный и четкий, но с таким же успехом Нокра мог бы рубить воздух. Сиулл просто плавно переместился, как будто его тело вдруг обрело текучесть; к тому моменту, когда евнух закончил движение, Сиулл оказался рядом и чуть правее от него.
Потом Люгер увидел темный, почти черный палец, выскользнувший из темноты, как змеиная голова. Состояние отрешенности позволило Слоту заметить то, чего не могли заметить остальные. Но что-то дрогнуло даже у него внутри, когда палец Сиулла с легким звуком, похожим на треск ломающейся кости, вошел в череп Нокры над его правым ухом и погрузился туда до третьей фаланги.
Ужасная судорога пронзила тело евнуха с ног до головы, а когда он замер, в его глазах уже была только пустота. Сдавленный возглас Арголиды захлебнулся в тишине. Евнух рухнул к ее ногам с аккуратным черным отверстием в черепе, из которого даже не выступила кровь.
Люгер уже никуда не спешил и потому терпеливо ждал, предоставляя Сиуллу возможность напасть первым. Он искал запах, тень, какое-нибудь едва уловимое свидетельство присутствия Сидвалла. Против двух Ястребов у Люгера, конечно, не было никаких шансов, но понимание этого не вызвало у него даже легкого сожаления. Кравиус понял его без слов и отступил назад, прикрывая его спину.
В этот момент Стервятник увидел Сидвалла... Тот мог бы оставаться невидимым и дальше, если бы не начал двигаться. В древнем трактате "Покоящийся ветер" это называлось "не искажать пространство присутствием" и в этом искусстве Люгер был еще далек от совершенства. Сидвалл, похоже, был наделен им от природы.
Ястреб скользил, приближаясь к Люгеру слева; у него в руках было неизвестное на севере оружие - что-то вроде серпа с обоюдоострым лезвием и петлями тончайшей металлической нити, поблескивавшей в полутьме. Аббат, а за ним и Люгер отступили на первые ступени лестницы, ведущей на верхние этажи башни. Здесь стояла почти полная темнота, зато узкий проход затруднял одновременные действия нападавших. За их спинами Люгер вдруг увидел бледное лицо Меска. Несколько мгновений слуга баронессы рассматривал Ястребов, а затем исчез. Слоту показалось, что тот улыбнулся, хотя причин для радости было мало.
Поскольку все шесть чувств Стервятника обострились до предела, ему не понадобилось оглядываться, чтобы узнать о постороннем присутствии. На темной лестнице за его спиной появилась женщина, но кроме нее, там находилось еще пять или шесть безмолвных фигур. Стервятник услышал тихий шорох, с которым они спускались по ступенькам, и сдавленные стоны женщины, которой зажимали рот и нос, однако он все еще не мог позволить себе обернуться, - стоило ему сделать это и сверкающее лезвие отправилось бы в короткий полет из руки Сидвалла.
Когда неизвестные приблизились, Люгер почувствовал запах Далии. Она сопротивлялась, а кто-то принуждал ее идти за собой. Слот заметил огонек злорадного удовлетворения, вспыхнувший на мгновение в глазах Арголиды. Кем были враги баронессы, хотя Люгер странным образом не ощущал себя их врагом?.. Кравиус все еще защищал его от нападения сзади, однако аббата трудно было назвать абсолютно надежным защитником.
Неизвестные были уже рядом и он увидел их боковым зрением. Кравиус, пораженный ужасом, превратился в статую. Люгер и сам остолбенел бы, если бы находился в другом, чуть менее отрешенном состоянии...
Те, которые спустились сверху, были еще меньше похожи на людей, чем Ястребы. И дело было не только в их глазах с вертикальной щелью кошачьего зрачка, не в том, что их тела облегала тончайшая сталь, не в форме черепов с невероятно раздутыми затылками и не в сплошных роговых пластинах на месте зубов; самое главное, что Люгер не ощутил человеческого или хотя бы звериного присутствия. Невидимые нити, тончайшими чувствительными лучами расходившиеся от его головы, колебались, как будто их касалось нечто, обитавшее совсем в других областях жизни. Наблюдая за Кравиусом, Люгер начал догадываться о том, кем были эти неожиданные гости.
