Мы смотрели друг на друга, оба испуганные тем, что он только что сказал. И эти слова повисли в воздухе.
— Боже, как все нелепо получилось. — Он через силу заставил себя рассмеяться. — Прости меня. Наверное, мне следовало оставить все это при себе. Вижу тебя с фатой, ты говоришь мне, что выходишь замуж за другого, и я вдруг беру и выпаливаю…
— Нет. — Я взяла его за руку. — Я рада, что ты сказал мне об этом, Люк. Только… я только совсем не знаю, что тебе ответить… Боже мой…
Он прикусил губу и сжал мою руку.
— Скажи мне, ты… ты действительно забыла сообщить мне о своей свадьбе или?..
— Я, м-м-м… я не знаю, я…
Совсем неплохой диалог для автора и его редактора.
— Ты не можешь сказать мне, что ты ничего не чувствуешь, — тихо проговорил Люк, пригвоздив меня к месту своим пристальным взглядом. Он взял меня за руку. И я вздрогнула, совсем как тогда в Айове, когда он поцеловал меня в щеку.
— Я должна идти. — Я резко отдернула руку. И почувствовала, как ноги сами уносят меня от Люка, и вот я уже как в тумане устремилась вдоль по Мэдисон-авеню, обгоняя людей, пробегая мимо магазинов. Какой теплый день. Мне нужно время подумать. Например, пять лет на необитаемом острове. Все так перепуталось, и я совсем сбита с толку, и…
— Клэр! — Люк догнал меня и повернул лицом к себе. Он был бледен, а глаза… Он так смотрел на меня!
— Выслушай меня, я не могу сделать это прямо сейчас… — затараторила я, будто защищаясь от его признания и от его невыносимого взгляда. — Я выхожу замуж, Люк, и даже если по какой-то причине я не хотела поделиться этой новостью с тобой… а это было совсем неправильно… я не должна была так поступать… но факт остается фактом, я выхожу замуж… Через шесть недель. Меньше чем через два месяца. За великолепного парня… — Слезы уже ручьем лились у меня из глаз. — По-настоящему великолепного парня… — Текли по щекам, подбородку… — И я не могу только… ты ведь знаешь…
— Ты забыла свою фату. — Люк протянул мне пакет.
— Ой. — Я почувствовала себя униженной, поскольку слезы все текли и текли. Какая-то женщина со множеством хозяйственных сумок остановилась и с жалостью смотрела на меня. — Спасибо.
— Я желаю тебе только счастья. — Люк наклонился ко мне. Я пыталась не смотреть на его губы, на его сверкающие темные глаза. — Ты должна быть счастлива, настолько, насколько можешь. И если Рэндалл тот человек, который действительно сделает тебя счастливой, Клэр… тогда тебе следует быть с ним — и только с ним.
— Спасибо, — повторила я, не зная, что еще можно сказать. Голова у меня кружилась.
И тут Люк поцеловал меня. Только раз, один только раз. На какой-то краткий миг все словно бы встало на свои места, все словно бы снова обрело смысл… хотя ничего этого и не случилось. Если бы Люк сам не отпрянул от меня, я не смогла бы отпустить его.
* * *
Следующие несколько недель я жила как в тумане. Все вокруг меня, казалось, потеряло свои краски… Какие-то предсвадебные мелочи, суета Люсиль, тирады Вивиан, волнение Би, все увеличивающееся отсутствие Рэндалла. Как-то вечером мы встретились в баре с Марой, и она спросила меня, не принимаю ли я транквилизаторы: больно сонный и потерянный вид, вероятно, был у счастливой невесты. Жизнь казалась какой-то увядшей. Я не говорила с Люком с того дня, как мы поцеловались… я все время думала о нем, пытаясь поглубже запрятать эти мысли. Однако я так и не приблизилась к пониманию своих чувств, действительных или мнимых, или к тому, что же мне со всем этим делать? В какой-то степени я была даже рада своему непонятному состоянию человека-зомби… я никак не смогла бы справиться со всем, что на меня навалилось, если бы посмотрела на свою жизнь, наведя на нее более резкий фокус.
Однажды вечером — это было в начале июня — я решила пройтись пешком после долгого, утомительного рабочего дня. Я бесцельно брела по Мэдисон-авеню, переполненной жителями Нью-Йорка, радующимися приходу тепла. Я остановилась у автомата купить новую пачку сигарет, хотя чувствовала себя неважно. Я только успела закурить напротив «Ла Гулю», когда увидела ее.
Блондинку с той фотографии, что лежала в ящике стола Рэндалла.
