Они сидели в стороне от расположившихся кружком бойцов и колдовали над картой.
– А я говорю, в этом месте болотом можно и повозку к хутору протащить. Я эти места хорошо знаю. И лесника – хозяина хутора, тоже знаю.
– А если не пройдем?
– Пройдем, – Митрофаныч тяжело поднялся на ноги, – не можем не пройти, – сказал он, отряхиваясь от прилипших к брюкам хвоинок. – И пути нам, товарищ лейтенант, назад нет. Там, где ваш сержант по кочкам на хутор пробрался, моя повозка и ваши кони, конечно, не пройдут, а в том месте, где я укажу, можно и болотом идти. Трудно, конечно, но… – Митрофаныч развел руками. – Другого пути у нас нет.
– Может, разгрузить вашу телегу и груз на лошадь навьючить, а? – Титоренко вопросительно снизу вверх посмотрел на Митрофаныча.
– Нет, товарищ лейтенант, имущество государственное, и я за него отвечаю.
– Ну куда ты эти железяки попрешь? – Титоренко тоже поднялся и указал рукой на повозку. – Куда?!
Митрофаныч подошел к повозке и похлопал по лежащим на брезенте среди прочего имущества стволам двух небольших старинных пушек:
– Это не железяки, а музейные экспонаты. И здесь не только пушки, но много другого. На одну лошадь все это не погрузишь.
– Ладно. Уговорили, – Титоренко сунул карту в планшет и махнул рукой несговорчивому бородачу: – Пошли к бойцам.
Зина закончила обрабатывать рану на левом предплечье Васина и накладывала на руку тугую повязку.
– Не больно? – спросила она сержанта.
– Да нет, вполне терпимо, – ответил он, – кость цела, значит, заживет, как на собаке.
Титоренко подошел к бойцам, когда Васин надевал гимнастерку, и вопросительно посмотрел на сержанта.
– Все нормально, товарищ лейтенант, – ответил тот на немой вопрос, – ранение касательное. Я даже и не заметил сразу.
– Ясно, – удовлетворенно кивнул лейтенант, – через десять минут выступаем.
Все разом зашевелились и встали. Вскоре маленькая колонна двинулась в путь.
Митрофаныч не соврал: болото в указанном им месте оказалось хоть и с трудом, но проходимым, даже для повозки. На противоположный берег группа вышла удачно – до дома лесника оказалось совсем недалеко. Усталые, грязные и мокрые бойцы выбрались на сухое и без команды расселись на траве. Зина с Митрофанычем устроились на повозке.
– Можно покурить, – запоздало скомандовал лейтенант и первым вынул сигареты. Васин, усевшись рядом с лейтенантом, достал кисет и протянул его командиру. Титоренко молча сунул обратно в карман смятую сигаретную пачку и стал мастерить самокрутку. Несколько минут сидели молча, потом лейтенант, докурив и не поворачиваясь к Васину, сказал вполголоса:
– Возьмете с Деевым Митрофаныча и пройдете вперед, в дом лесника. Митрофаныч лесника знает. Посмотрите на предмет возможной ночевки в доме. Ясно?
– Ясно, товарищ лейтенант. – Васин встал.
– Да, вот еще, – лейтенант, не поднимаясь, хлопнул сержанта по сапогу, – узнаешь, можно ли в доме или рядом наши трофеи припрятать, если что, пообещай леснику лошадей, все равно их с собой через фронт не попрешь. Только осторожно. На месте сориентируйся. Время сейчас такое, что не каждый с военными связываться захочет. Ясно?
– Понятно, товарищ лейтенант.
Через несколько минут сержант с Деевым и Митрофанычем скрылись в лесу, а Титоренко подошел к повозке.
– С Митрофанычем давно знакомы? – спросил он у девушки и подсел рядом.
– Давно. Сколько себя помню. Соседи мы.
– И куда вы теперь?
– Как «куда»? – Зина удивленно посмотрела на лейтенанта. – С вами, конечно. Назад нам уже нельзя.
Настал момент удивиться лейтенанту. Такой поворот событий его не устраивал.
– С нами? Мы ведь пойдем через линию фронта. Далеко это и опасно.
– И что?
– Как это «что»?
– Не понимаю я вас, товарищ лейтенант. Вы что, бросить нас собираетесь? – Зина отодвинулась от Титоренко. – Мы что – несоветские люди?
– Почему «несоветские»? – Титоренко смутился и пожал плечами. – Только в пути, наверное, и стрелять придется, сами понимаете.
– И что?
– Что вы заладили, «и что, и что?», – Титоренко соскочил с повозки и возмущенно повысил голос, – вы с Митрофанычем гражданские лица! Гражданские, и этим все сказано!
– И что? Красная Армия гражданских уже не защищает? Себя только? – Зина тоже соскочила с повозки и возмущенно повысила голос: – Вам не стыдно? Вам что, совсем не стыдно, товарищ лейтенант? Вы хоть понимаете, что вы говорите? Если вы такой умный, то идите и прогоните немцев из Могилева! – Зина указала рукой в сторону города. – Идите, идите! Тогда и мы домой вернемся!
