- Так ядовитые твари их перевели, красавцев! Прыгнет такой паучок на спину - и все, и нет олененка. - А змеи? У вас ведь тут змеи, они что, тоже прыгают?
- Змеиный яд их не брал. Видать, договор у них был со змеями… А с насекомыми какой у зверей договор может быть? Они враги. Вот даже, ты послушай, что я видел: затравили зайцы ежа… Ежа видел? Такой, с зайца тоже ростом, ну, тебе по грудь, и весь в иглах. Опасный, но полезный зверь, много насекомых жрет. И вот зайцы его затравили. Он свернулся клубком, а они его топить. Здесь озер много, вот подтащили - и в воду. Еж развернулся - кусай его, ешь его. Но на шум спустился с дерева шатровик. Так что ты думаешь? - Ничего.
- Да не отвечай, это я рассказываю так! Что ты думаешь? Зайцы ежа бросают и кидаются на паука. И грызут его, он их кусает, убивает, а они грызут. А ежа отпустили. Вот, даже звери понимают, кто их настоящий враг. Насекомые - от них все беды…
Наверху вдруг заорала на весь Лес какая-то взбалмошная птица, и на миг воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы. Потом все звуки вернулись с удвоенной силой, но Питти успел расслышать тонкий писк почти рядом с ухом. Он всмотрелся, напрягая глаза, и увидел что-то белое, покачиваемое ветерком. Не протягивая рук, он постарался припомнить, что именно видел, усаживаясь на развилку ветвей. Да, какой-то маленький кокон… Паук! Покойный паук развесил на ветвях вокруг паутины коконы с замотанной в них добычей.
Шаман осторожно провел рукой чуть выше и нащупал нить. Перерезал и поднес кокон к уху, изнутри тут же раздался еще один слабый писк. Нет, это, конечно, не насекомое… Но в коконе не может быть ничего живого: паук сначала убивает жертву, впрыскивая яд. Обмотав на всякий случай руку куском пончо, Питти осторожно разрезал плотную паутину. Писк повторился, теперь громче. Птица?.. Белка нащупал чуть повыше развилочку и пристроил туда неизвестное распеленутое существо. Пусть гуляет, если пережило такое приключение.
- Птиц скоро не останется совсем, - продолжал жаловаться неутомимый Локки. - Паутина - раз, да еще яйца жрут пауки. А размножаются с такой скоростью, что птицам их никогда не переклевать.
- Птицы клюют пауков? - удивился Тэг. Ветка его в темноте закачалась - степняк с опаской посмотрел наверх.
- Маленьких, - успокоил его великан. - Пока не подрастут, потом-то какая же птица с ними справится? А прежде, бывало, наворуешь яиц, зажаришь… - Гадость, - твердо сказала Каса.
- Нет, не гадость! Ты же не пробовала, зачем говоришь?.. Птичьи яйца - это совсем не то, что у насекомых личинки всякие. Это вкусно, девочка. Светает.
Питти и сам заметил, что понемногу стал различать предметы. Он осторожно встал и потянулся. Придется идти по ветвям, но тащить теперь не только неуклюжих степняков, а еще и Локки с распоротым животом. В коконе, оказавшемся рядом с лицом, снова кто-то жалобно пискнул. - Может, оставить вас со степняками здесь? Я мог бы быстро сбегать в деревню, привести помощь.
- Питти, могу я тебя попросить? - вздохнул Олень. - Не делай этого. И за шутки меня извини. Нас всего-то осталось несколько охотников, а по этим местам ходить опасно… Не прощу себе, если опять кого-нибудь пришлая тварь кусанет. Уж пойдем потихоньку все вместе, я смогу. - Мы не останемся, - сообщил Тэг. - Килк, проснись, свалишься!
Через некоторое время шаман смог различать не только положения тел своих спутников, но и лица. Тогда он сразу же потянулся к освобожденному им из паучьего плена существу и обнаружил на развернутом коконе маленького попугайчика. Птичка лежала кверху лапками, приоткрыв клюв и жалобно глядела на своего избавителя полуоткрытыми глазами. Видимо, птенец совсем недавно встал на крыло и тут же угодил в паутину. Как же бедняга выжил?.. Питти тяжело вздохнул и запихнул попугая под пончо, в один из нашитых с внутренней стороны карманов. Шаман не любил ни о ком заботиться, но судьба обожала над ним издеваться. - Пойдемте тогда? - предложил Белка.
- Поесть бы сперва… - Только теперь Питти заметил, что Тэг ухитрился втащить на дерево сороконожку и всю ночь держал ее на коленях. - У нее есть места, которые можно есть сырыми.
