Нужно было показать это преимущество так, чтобы каждый, даже ленивый, захотел там жить!
- Это был бы третий Иерусалим? - спрашивает Лена.
- Ты уже тоже читаешь мои мысли.
- А кто еще?
Тина...
Я не произнёс её имя. Но другое не могло мне прийти даже в голову.
Я бросил всё и улетел на край света. Да, я скучал по одиночеству, как осенний баобаб по дождю, я уже просто требовал для себя одиночества. Все эти ватиканы и мадагаскары, все эти Мон-Сен-Мишели и Бермудские треугольники уже сидели у меня на голове!
И парижи, и ерусалимы!
Даже остров Пасхи мне опротивел!
Свободы!..
Я просто ором орал... Создавая только видимость непомерной тоски и усталости... Тайно же я мечтал...
Вы не поверите - о встрече с той, кто...
Ой, только не травите мне душу!
Я много раз вспоминал, когда в первый раз ее увидел. И никак не мог: то ли сон это, то ли реальность? Чудеса, конечно, случаются и в наши дни! Вот и случилось... Чудо! Одно из ее первых появлений я помню отчетливо. Это был не сон, я рано проснулся...
Вы когда-нибудь видели раннее утро в пустыне? Когда воздух напитан прохладой ночи и ещё виден белесый мигающий блеск западных капелек-звёзд, а восток неба уже разгорается алым пожаром над чёрной ломаной линией горизонта и глаз уже видит в воздухе мириады мельчайших частиц пустынной пыли...
Вы не видели?!
... мириады частиц мельчайшей пыли, приветствующей огромный малиновый диск восходящего солнца и создающих дрожащее марево, рождающее немыслимой красоты миражи...
В звенящей тишине!
Серая ниточка каравана в дальней дали...
Вы не видели!..
И эта живая зыбучесть песка... Самый незначительный ветерок заставляет волноваться поверхность жёлтого океана, и если внизу бархана образуется маленькая неустойчивая пустота, песок начинает струиться-струиться жалким ручейком, который вскоре стекает по склону неторопливым живым оползнем.
Я стоял потрясённый в ожидании...
Я ждал чуда, чуда...
Ни самолётов, ни птиц в этом бездонном сказочном небе...
Я ждал гласа небесного... Кто-то ведь должен сотворить это чудо. Есть же Бог в этом мире!
Бог - есть?!!
Слышал благую весть?
Бог есть.
Кто-то узнал и случайно сказал другим.
Вышел из храма, шёл по снегу босым,
и заметала следы метели седая месть.
Слышал благую весть?
Бог здесь.
Кто-то встречал, даже пил с ним зеленый чай...
Да уж... Пил с ним зелёный чай...
Упав на колени, задрав к небу голову и выпростав в него все свои руки я...
Да: «Да святится имя Твоё, да будет воля Твоя...».
Я вымаливал у Неба чуда: «Да, дай... дай мне днесь...».
И яви...
Я не понимал: как можно было мне отказать?!
И вот оно - чудо явилось...
«Ждите чудес!».
Чайку бы! Зелёненького с Господом Богом!
Я всё еще стоял на коленях, моля и молясь... С закрытыми напрочь глазами, чтобы лучше разглядеть это чудо... В своём воображении.
Я видел, как...
Нет ничего прекраснее, чем власть над собственным воображением, которое даже с закрытыми глазами рисует райские картины твоего желания.
Я представлял себе... Я видел, как...
Желание жажды чуда... Или жажда желания... Упоение от собственного величия...
Ни шёпота, ни шороха, ни звука...
Только губы немо перебирают слова...
Ставит на ложный донос судьбы печать...
Потом я открыл глаза...
Бог-таки есть! Есть...
Кто-то уже строгает ему по росту крест.
И вот...
Если ты жив, нельзя о таком молчать...
Вы и представить себе не можете - вот в этом дрожащем мареве мне навстречу шла девушка. Сначала я решил, что она босая. Но нет - на ее ногах были легкие светлые сапожки из замши. Длинная юбка резво моталась вокруг стремительных ножек, голова и часть лица были плотно укутаны, руки засунуты в карманы-кенгуру на толстовке песочного цвета... Дочь пустыни, подумал я, Принцесса Востока! Она вся, с головы до пят была решена в цветовой гамме пустыни. Кроме белой ткани, обмотанной вокруг головы и скрывающей лицо. Я даже расслышал заунывные звуки музыки... Музыки, завораживающей даже змей...
Я встал и протёр глаза кулаками.
Откуда она взялась?!
Вся пустыня, куда ни глянь, была напрочь пуста! И вот... вдруг... Как снег на голову!..
Она вся уже была высвечена радостным смеющимся солнцем, и впечатление было такое, словно солнце только и взошло ради неё.
